В 1864 году святой отец издает Силлабус, список важнейших и опаснейших заблуждений своего времени. Тем самым он повторяет путь давнего Тридентского собора. Верующие обязаны принимать учение церкви и ее видимого главы в чистоте, а если они желают куда-то там уклониться, то им стоило бы поостеречься и вспомнить о спасении души. В конце концов, государства приходят и уходят. Власть духовная вечна. Папа ее не отдаст. В Силлабусе он жестко осудит всякий рационализм, социализм, коммунизм и даже либерализм. Хватит игр. Верующие прислушаются к голосу своего первосвященника, побоятся перечить. Попробуйте теперь проводить свои революции!
Все эти мысли по большей степени были бравадой. Конечно, нельзя обесценивать те папские документы.
Безусловно, они внесли вклад в историю церкви. Однако, на практике мало чем повлияли на ход событий. Что может сделать простой верующий ремесленник, путь даже полностью разделяющий позицию папства, когда в глобальных процессах объединения задействованы совсем другие силы.
Римский епископ отныне мог защитить только свою духовную власть. Впрочем, ей пока ничего не угрожало. Верующие не сомневались в величии своего папы, а политиков и революционеров это слабо заботило. Ну, существует институт церкви со своим главой, и пожалуйста. Пусть занимается своими делами, в которых он сведущ. Наше дело собрать и укрепить страну.
Так и случилось. В 1870 году Папская область прекратила свое существование. Королем единой Италии стал Виктор Эммануил II. Папа утратил Рим.
«Рим остается моим!» – в гневе кричал Пий IX, узнав, что Квиринальский дворец более ему не принадлежал, но был присоединен к королевству Италия. Ходит легенда, что понтифик так сильно махнул рукой, указывая на городской пейзаж за окном, что с его пальца слетел папский перстень и со звоном ударился о пол. Если это и выдумка, то она не лишена изрядной доли символизма. Светская власть римского епископа окончательно ускользнула из его рук.
Несложно себе представить внутреннее состояние папы Мастаи. За прошедшие столетия понтифики настолько привыкли к роли мирских владык, искусно вплетая ее в церковную идеологию, что утрата господства фактически обездвижила святого отца. Он искренне не понимал, каково его нынешнее положение. С одной стороны, его духовный авторитет не пал. К нему по-прежнему относились с высочайшей долей пиетета и уважения. С другой стороны, он разом лишился всего, чем обладал и руководил. Изрядная доля папской деятельности теперь просто отпадала за ненадобностью. Чем управлять? Что делать? Как дальше существовать? Читатель мог бы, вероятно, посоветовать папе вспомнить о богослужениях. Ведь он – священнослужитель. Однако, его святейшество никогда про них не забывал. Лишь недавно он прекратил ежедневное совершение мессы по причине болезни ног. В любом случае, если сконцентрироваться только на молитве и совершении богослужебных ритуалов, то чем владыка царей и князей будет отличаться от простого сельского священника? В конце концов, каждый епископ имеет свою епархию, а чем обладает епископ Рима, утративший Рим? Неудивительно, что в подобной ситуации самой закономерной реакцией папы Пия IX стало жесткое неприятие нового порядка и новой власти.