Иногда на танцах бывали стычки с молдаванами, но в основном жили с ними мирно, были случаи когда местные девушки выходили за них замуж.
Для меня Пожарка в первую очередь связывается со спортом, наша основная хоккейная площадка находилась на пруду, под окнами Пожарки. Часто молдаване смотрели как на льду местные спартаковцы «рубятся» с армейцами. А наше футбольное поле находилось под Подолом и чтобы не делать большой крюк по дороге, мы сразу за Пожаркой, в лесном массиве проделали тропку, пробежал по тропинке и ты уже на поле! Мы так часто бегали по этой тропинке, что со временем она превратилась в асфальтированную.
Наш десятиквартирный дом был самым ближним к Пожарке и молдаване почти ежедневно покупали у нас коровье молоко, поэтому я был знаком со многими молдаванами и даже знал некоторые слова.
– Здравствуйте! – говорили они.
– Буназива! – отвечал я.
– До свидания!
– Ла реведере! – блистал я эрудицией.
Был среди молдаван красавец-парень, звали его Миша Пырву, высокий, стройный, кудрявый, с небольшой бородкой, всегда в чистой рубашке, в светлых наглаженных брюках, мечта многих местных девушек, но он смотрел на них свысока, как в прямом, так и в переносном смысле.
Несколько лет спустя я работал в Воркуте, в большой многонациональной бригаде – русские, украинцы, башкиры, татары, вологодские… да-да, вологодские считались отдельной диаспорой – «Какой же ты русский, ты вологодский!» Был в нашей бригаде один молдаванин, когда я впервые его увидел я не сдержался.
– Мишка Пырву! – воскликнул я от радости. Он с удивлением подошёл и протянул руку для приветствия.
– Жора Мунтяну. – представился он.
«Да не может быть, одно и то же лицо, тот же рост, та же бородка» – я был в недоумении, первое время я так и думал, что это был Мишка, по каким-то причинам сменил фамилию и имя. Лишь спустя какое-то время, когда я ближе познакомился с Жорой я убедился, что это совершенно разные люди. Мишка был надменный, слишком серьёзный, от него веяло каким-то холодком, Жора же был его ярым антиподом – весельчак и балагур!
Наша хоккейная площадка возле Пожарки почти полностью заросла
Пожарки больше нет, как нет ни одного дома по этой улице, идущей от пекарни и на этом месте сплошное болото, даже пруд – наша хоккейная площадка – почти полностью зарос.