– Госпожа Кромвель в состоянии принять посетителя? – понизив голос, осведомился Клейпол.
Служанка кивнула:
– Да, если он не останется у нее надолго. С Божьей помощью это облегчит ей душу.
К удивлению Уайта, постель оказалась пуста, но в камине горел огонь. В комнате пахло травами и болезнью.
– Госпожа в кабинете, – кивнув на дверь в углу комнаты, шепотом пояснила служанка. – Она велела мне перенести ее туда, когда услышала, как вы въехали во двор. Проходите, сэр.
Клейпол собрался было тоже последовать за ними, но женщина остановила его:
– Простите, хозяин. Миледи хочет видеть господина Уайта наедине.
Она широко распахнула перед гостем дверь. Как только он вошел, сзади послышался лязг щеколды.
Кабинет был крошечный – не больше двух-трех квадратных ярдов – и весь заставлен какими-то едва различимыми предметами. Стены комнаты, располагавшейся над крыльцом и выходившей на север, были обшиты деревянными панелями. Сквозь узкие окна из толстого зеленого стекла проникало мало света. Здесь пахло старостью и болезнью. И было очень холодно.
На миг его преподобию показалось, что служанка сыграла с ним шутку и комната пуста. Однако потом, когда глаза его привыкли к полутьме, он заметил шевеление в углу. Старая леди лежала, обложенная подушками и закутанная в одеяла.
– Господин Уайт, да благословит вас Господь за то, что вы снова проделали весь этот путь. Благодарю от всего сердца.
Священник поклонился:
– Моя жена шлет вам привет. Она молится за вас.
– Кэтрин – хорошая девочка.
– Как вы чувствуете себя, миледи?
Госпожа Кромвель вздохнула и заскулила, как собака. Уайт терпеливо ждал: а что еще ему оставалось?
Через минуту, когда боль отступила, она вымолвила:
– До конца месяца я буду в могиле.
– На все воля Божья.
– Последние пять или шесть лет воля Божья проявляет себя довольно странным образом.
– Не нам подвергать Его сомнению. – Священник выдержал паузу, но старуха ничего не сказала. – Полагаю, миледи, речь идет о завещании? Послать за стряпчим снова?
– Нет. Я хотела поговорить совсем о другом. Пожалуйста, велите принести свечу. Становится все темнее и темнее.
Уайт приоткрыл дверь. Клейпола в комнате не было, но служанка уже зажгла свечи и принесла одну.
– Госпожа будет сейчас принимать свое снадобье? – спросила она, протягивая гостю свечу.
Слух у старухи был острый.