– Да, есть, но в машине.
– Пойдем!
И мы аккуратно поплелись в ту сторону, где я оставил свою машину.
Сонька была довольно симпатичной крашенной блондинкой лет 23, но по-видимому сильно пьющей. Лицо ее старилось от этой болезни и оттого исказилось, хотя еще сохраняло в себе остатки былого очарования.
Всю дорогу мы молчали, Сонька что-то бурчала себе под нос и иногда только спрашивала долго ли еще идти. Я смотрел по сторонам боясь, что нас кто-то увидит, но не видел ни камер вокруг, ни людей.
– Скоро, – отвечал я и мы продолжали идти в тишине.
– Садись на заднее сидение, ты, наверное, устала, – предложил я – а я достану бутылку.
– Ну просто настоящий джентльмен, – кривясь проговорила Сонька и села в машину.
Я достал из бардачка платок, смочил его хлороформом и подошел к Соньке. Она и пикнуть не успела.
Я связал ей руки и ноги и заткнул рот кляпом. Загрузил на заднее сиденье и накрыл брезентом. Вокруг не было ни души. Я сел в машину и поехал. Сердце бешено колотилось и ужасно хотелось вдавить педаль в пол и мчатся на всех парах, но я всеми силами успокаивал себя и старался ехать в пределах правил.
Все-таки как же хорошо, когда у тебя есть деньги. Можно достать все на свете и хлороформ и транквилизаторы для усыпления животных, все что хочешь в любых объемах и без лишних вопросов.
На выезде из города меня остановил инспектор.
– Майор Сергеенко, – представился он – можно ваши документы?
Я дал ему все что было нужно. Он тщательно все осмотрел и вернул мне обратно.
– Куда едите? – спросил он уже менее официальным тоном, и я понял, что меньше чем через минуту я продолжу свой путь.
– В сторону Выборга, на дачу, – ответил я, стараясь не выдавать голосом своего волнения.
– Рановато вы, до выходных то еще о-го-го сколько.
– А у меня отпуск, не могу уже больше в городе находится.
– Как я вас понимаю. Счастливого пути.
– Спасибо вам, товарищ майор. Всего хорошего!
Я тронулся и поехал дальше. Больше на моем пути постов не было. За окнами мелькал темный лес. Я видел краем глаза как в глубине его на меня смотрели угольки чьих-то глаз. Полыхали и сверлили меня на сквозь. Как же страшно! Всю дорогу мне казалось, что вот-вот из ниоткуда появятся преследователи и настигнут меня. Но никого не было.
На подъезде к Похьелле Сонька начала шевелиться.
Я остановился возле дома и снова усыпил ее хлороформом. Оглянулся вокруг, никого. Прислушался, тишина, только деревья меж собой переговариваются и где-то далеко плещутся волны. Я закинул Соньку на плечо и понес ее в дом.