– Простите, а вам что нужно? – встревоженно спросила у меня девушка на ресепшн, разглядывая меня с ног до головы глазами, округлившимися от удивления и испуга. Действительно, зрелище было ужасное, натуральный леший, а не перспективный постоялец.
– У вас есть свободные номера? Не важно какие, мне очень нужен номер. Со мной приключилось несчастье, и я весь вымок на сквозь, мне нужно согреться и где-то переночевать! – выпалил я к своему удивлению скороговоркой, видимо максимально вживаясь в роль потерпевшего крушение человека.
– Номера есть. Вы бы какой хотели? – спросила она уже без страха, но все с таким же удивленным выражением лица.
– Есть с видом на драккар? Кажется, тринадцатый если мне память не изменяет. И еще я бы очень хотел в сауну попасть. Промок до нитки! Замерз как собака!
– Минуточку, – она деловито взяла в руки телефонную трубку и начала звонить – Вам на какое время сауну?
– На самое ближайшее. И подскажите бар работает еще?
Она одобрительно кивнула, работает значит.
– Вот ключ от вашего номера, – протянула она мне карточку – через час спускайтесь этажом ниже, сауна будет готова. Вам потребуются услуги прачечной?
– Это было бы просто замечательно, выгляжу ужасно, – я засмеялся, мой внешний вид действительно меня смешил.
– Хорошо, заселяйтесь, я попрошу, чтобы к вам в ближайшее время поднялась горничная.
По пути в номер я заглянул в бар и взял бутылку водки. Во мне снова начинала закипать злоба.
***
Неделю меня лихорадило, я только и делал, что сидел в сауне, да пил в своем номере, покидая отель лишь на некоторое время, для того чтобы мне обновили белье. Днем прогуливался по окрестностям, заглядывал на рынок, потом шел в уютное кафе рядом с памятником Кнутссону, брал глинтвейн и не спеша возвращался обратно. Я будто бы жил вне времени, ни дел, ни забот, ничего.
– Виктор Павлович, ну ты где? – услышал я нервный голос своей управляющей, когда мне совершенно надоело игнорировать и вызовы, и сообщения на телефоне.
– В Выборге, Алиса Сергеевна, завтра возвращаюсь.
– Слава Богу, а мы уж боялись случилось что.
– Все хорошо, просто я устал.
– Мы вас ждем, Виктор Павлович.
– До завтра, Алиса Сергеевна.
– Доброй ночи.
Прослушав несколько телефонных гудков, я стал собираться.
***
“Папа, не ищи меня. Не ищи, так будет лучше. Люблю тебя” – красивыми завитками расчертили лист бумаги буквы, старательно выведенные рукой моей дочери. Руки тряслись, она волновалась, торопилась, ей было страшно. И кто только пишет письма на бумаге сейчас. Квартира была пуста, я сам стал этой квартирой, ощутив всю эту пустоту своим нутром. Гнетущая, жалобная и тоскливая тишина. Повсюду на стенах движущиеся изображения прошедших дней и лет, минувших слез и улыбок. Все застывает и рассыпается. Я открываю окно и впускаю шум Невского в квартиру. Сквозняки разносят пыль прошлого, она вихрями кружит в комнатах и вылетает прочь. Злоба разрасталась, пронизывая меня на сквозь, она уже стекала с кончиков моих пальцев и прожигала пол. Я снова терял, я снова был проклят и по инерции хотел отречься от всего что у меня было. Злоба полыхала, я горел в ней и сгорал дотла. Как было раньше больше быть не может.