– На полчаса нужно минимум пять вещей, – заметил Олик, понятно на что намекая.
– После «Алконавта Мони» наше «Время» накроется медным тазом, – пояснил я.
– Наше время… и… стекло… – задумчиво протянул Мэтью.
– Короче, думаем вместе над хитом.
– И думать нечего, – дал ноту «ля» клавишник. – Пинк Флойд «Мани».
– Мани… Где вы, мани?.. – пропел Олик.
– Тани, Кати, Вали, Гали, Ани… – подхватил Мэтью.
***
Дискотека «Время» – не концертный зал. Слегка возвышающаяся эстрада над прячущимся в тени компактным танц-полом. Подключаясь, настраиваясь, мандражируем: в этом камерном интерьере каждый наш промах будет отмечен, на акустике зала не выплывешь.
Костюм пингвина давным-давно сдан назад в гардеробную парка Горького – аренда неприподъемна. В связи с чем и от черноморской войлочной шляпы тортиллы пришлось отказаться. Подгримировались по максимуму под Аль Бано и Ромину («Ян» наотрез отказался избавляться от усиков), и – всё.
И – вперед! (На этот раз без басиста: клавиши, гитара, ударные)…
Пока народ по окончании бурно приветствует новоявленный кавер-коллектив… переодеваюсь… загороженный Мэтью и Оликом, меняю Роминовское «декольте» на норму…
Ну, что?.. Покатили?!
…Вступаю на басу, ожидая Оликового вокала:
Мани! Где вы, Мани?!
Тани, Кати, Вали, Гали, Ани?!
Мани! Здрасьте, Мани!
How do you do? Айда с нами!
Айда посидим,
Потолкуем, поглядим,
Может, что и захотим…
Вступает свободный от своей ритм-гитары «Ян»: дзинь-дзинь-бутылки, печатная машинка, комканье магнитофонной ленты в микрофон…
Маня, ты сыграй им.
Ты сыграй, а я сяду с краю, о’кей!
Маня, сядь на край,
Отдыхай, а хай там играют соки!
О, Маняша, Маня, ты чего,
Дай ты мне того-сего,
О, ты моя Ма-аня!..
Вот где пригодился бы клавишный синтез под саксофон… Ничего… Ничего… К осени раздобудем… Соляк Олика максимально близок к оригиналу… Никто не танцует. Восторженно застывшие лица!..
После-проигрышное возвращение: дзинь-дзинь-бутылки, печатная машинка…
Мани! Снова Мани…
Тани, Кати, Вали, Гали, Ани!..
Мани возле бани,
В поле, в холле, в школе, в чулане…
Ну, а утром снова фэйс в мешках,
Снова весь в духах, в шелках,
И не отыскать чулка…
Чулка… чулка… чулка-а-а… чулка…
Вот так, Олик! Это тебе не «Моня-алконавт»!.. Это тебе – шквал оваций! Тебе, тебе, молодеченская душа!.. Славный наш вокалист!..
– Ну, слушайте, это что-то!.. – «распорядитель бала» в восторге.