Во мне зрел протест: как же научиться жить вне зависимости от земного притяжения и ограниченности своего сознания? Я с искренним восхищением читал о йогах, пьющих серную кислоту и в любую погоду ходящих обнаженными. Поражался их смелости и вызову догмам общества и ограниченности материального мира.
К счастью или несчастью, тяга к поиску истины и свободе во мне всегда побеждала общественные представления о мире, но победа давалась не легко. Абсолютная свобода – это и абсолютное одиночество, что явно лишило бы меня благодарной аудитории и не входило в мои планы. «Победитель» чувствовал себя намного хуже, чем остальной мир людей. Чем бы это закончилось, сложно сказать, только на одном из этапов Пути, я чудом или благодаря чуду пересекся с Мастером измерений. На этой строчке прагматичный читатель скептически покрутит пальцем у виска и будет прав, ибо править миром можно только опираясь на собственную искреннюю веру.
«Сумасшедший» Эйнштейн часто видел себя в моменты «наваждения» светлым существом, несущимся со скоростью света по необозримым просторам Вселенной. Опыт Свободы разбудил в Эйнштейне дремавшего волшебника, и с его помощью он перевернул представления о современном мире. Лишь сомнения в своей правоте заставят прагматика читать дальше.
Встреча с Мастером перевернула меня с головы на ноги, и я взглянул на мир ясным взглядом ребенка. Это было как вспышка просветления или как ледяной, обжигающий душ после кошмарного сна. Видеть вещи в ином свете – это круто, это интересно, это приятно и радостно. Мастер помог мне по новому взглянуть на Путь Христа. С тех пор я стараюсь не расставаться с Вечно Сущим, ощущая исходящую от Него поддержку и силу.
Найдя Его не во внешнем мире, а внутри себя, я пробую проявлять Его в себе. Я увидел Христа открытыми глазами сердца – бесстрашного Учителя, попирающего фальшивую мораль царства теней и юдоли скорби. Я восхитился Его смелостью и бесстрашием в самовыражении и реализации себя в мире. И понял, что бесстрашие перед жизнью и смертью возможно лишь тогда, когда человек смотрит на жизнь с позиций вечности и опирается на иную – истинную – реальность. Как гром среди ясного неба меня наповал сразила простенькая истина:
Чем больше и агрессивней я буду доказывать миру свою исключительность и добиваться признания, тем больше страданий выпадет на мою долю, и наоборот, чем мягче, легче и гибче буду, тем светлее и радостней будет вокруг.