– Что же вы, Элен, так и будете целый день набираться храбрости, чтобы ответить мне?
– Обещаю вам, что моя дочь ничем больше не огорчит своего отца, – наконец проговорила женщина.
– Что это значит, дорогая Элен? – лорд Томас Ирвин сдвинул густые брови. – Прошу вас выразиться яснее.
– Гортензия-Беатрис поедет с вами к своему мужу.
– Уже более конкретно, – усмехнулся ее супруг. – А вы уверены в этом, милая моя?
– Да, Томас, как и в том, что меня зовут Элен.
– Недурно, дорогая моя, – пробормотал мужчина, с усмешкой поглядывая на жену.
Где она набралась этих слов? Уж не в тех ли книжицах, за которыми он в последнее время ее заставал? Неужели она решила пополнить свое образование? Несомненно, совсем сдурела на старости лет. Вместо того чтобы заниматься домом и своим ребенком, она почитывает бульварные романы. Но, вспомнив свои постоянные упреки в невежестве, он закусил губу. Черт побери, видимо, не стоило женщину средних лет сбивать с пути истинного.
– Что вы еще хотите от меня, дорогой супруг? – донеслось до него.
Лорд Ирвин мгновенно помрачнел. Конечно, он не был готов к такой эмансипации своей жены, ведь он привык ее видеть почти безмолвной.
Поэтому он раздраженно бросил:
– Элен, поскорее займитесь гардеробом своей дочери. Время не терпит. А сейчас соблаговолите удалиться, ибо мне надо заняться своими делами.
– Как вам будет угодно, мой супруг, – тотчас последовал ответ, обескураживший его.
После ухода жены лорд Ирвин некоторое время недоуменно смотрел ей вслед. Потом, покачав головой, он достал из ящика письменного стола чистый лист бумаги и принялся строчить письмо своему другу в Лондон.
Не велика беда, думал он, если ответ придет уже после того, как он с дочерью выедет из Ившема. Он непременно должен разузнать все о маркизе Бристоле. Но быть может, письмо друга и не задержится. Тогда он наверняка узнает, чем можно купить маркиза.
Ближе к обеду, когда леди Элен открыла дверь в комнату своей дочери, она увидела, что та вздрагивает во сне. Вдруг Гортензия-Беатрис закричала и испуганно открыла глаза. Мать стремительно бросилась к дочери.
– Не волнуйся, родная, то был лишь сон, – попыталась она успокоить ее. – К тому же я с тобой.
– Сон? – переспросила Гортензия-Беатрис, недоуменно озираясь.
– Именно так, – улыбнулась леди Элен Ирвин.