Обратный, безусловно облагораживающий процесс также возможен. Но его результаты не становятся достоянием широкой общественности. Да и кто откажется безнаказанно полаять на ближнего, а если повезет, то и укусить за какое-нибудь аппетитное место. Разумеется, в образе любимого существа. Чего не можешь ты, то может твоя собака. В том числе удобрять газоны, гадить в детских песочницах и непринужденно совокупляться на глазах у всех. Пустячок, а приятно.
В Пекине, рассказывал приятель, собак не увидишь. Там любовь дошла до своего логического конца – превратила любимое существо в любимое блюдо. Но мы-то любим не собаку в себе, а себя в собаке. Поэтому есть их как-то неловко: вроде людоедства получается.
Ныряя в подземный переход, замечаю на обычном месте прислонившуюся к стенке суровую старухой с клюкой. Ей явно за восемьдесят. Левой рукой опирается на палку, а правой прижимает к груди кипу газет – продает «МК», «Московский комсомолец», стыдливо свернувшийся в две буквы. Время шаткое, кто знает, возможно, еще придется и снова развернуться. Да, лучшего памятника перестройке не придумаешь. В лице у старухи ничего сентиментально-благостного, заискивающего – мол, зажилась, извините великодушно, мешаюсь тут у вас под ногами, перестраиваться не даю. Лицо старой женщины словно вырублено из камня – хоть сейчас на постамент. Единственная уцелевшая опора от некогда грандиозного сооружения. Безлико-пестрая толпа опасливо обтекает ее. Тяжелый спокойный взгляд. Ее ничем не удивишь. Что ей эта мелкая демократическая рябь на привычной ко всему мутной российской воде? Знавала времена покруче. И выжила, и детей подняла, и высшее образование – будь оно неладно, последнего ума лишило – заставила получить. И внуков вырастила, а теперь вот и правнуков помогает поднять. И тут уж хочешь или не хочешь, а лет десять еще надо прожить… Интересно, а сама-то она читает эту газету, органично вписавшуюся в новую жизнь даже без смены главного редактора? А какие передовицы он пописывал еще в совсем недавние времена. Они так и сияли верой в светлое будущее, где скоро будут жить его молодые читатели. Одну такую я обнаружил недавно, когда сдирал старые обои в новой подмосковной квартире. И зачитался. И даже не сразу сообразил, что я еще в непонятном настоящем, необорудованном не только для радости, но и для обычной жизни.