Просто прекрасно! Он предлагал сдать меня дедушке. И ведь не разобраться так сразу, то ли отец настолько в мои силы верил, то ли был полностью безразличен к моей судьбе.
Про деда я знала больше со слов Рэйеса, сестры и по мелочи – из общих слухов, однако личной неприязни и того оценивающего взгляда было более чем достаточно, чтобы избегать тесного общения. В конце концов, чтобы забрать меня, он с лёгкостью избавился от Шёпота, вставшего на пути, и кто знает, на что ещё он готов пойти. Сомневалась, что помолвка, даже с королевским советником и герцогом, заставила его отступить или резко изменить планы – если уж своих дочерей Джио воспитывал удобными инструментами, служившими гильдии и Лиге, то с чего вдруг ему иначе поступать с внучкой? Жаль только, с мамой не посоветоваться на эту тему. А отец вон, толкает вперёд, к великим свершениям, про риски и не думая упоминать.
– Рыська точно не бросит тебя одного. Верно говорю, солнышко?
Я кивнула почти сразу – скорее по инерции, чем отдавая себе отчёт, с чем вообще соглашаюсь. Если кто-то и заметил заминку, вряд ли бы она показалась странной. Мало ли, смутилась, задумалась, перенервничала. Да и обо мне здесь никто не думал – лишь бы выгодно использовать.
Скажи я, что против, изменилось бы хоть что-то? Стоил ли мизерный шанс справиться с проклятием таких жертв, вечного ломания себя? Отвечать на эти вопросы стоило тогда… или хотя бы просто озвучить их кому-то, проговорить, унять беспокойство. Но вместо этого – сжала кулаки и ещё раз кивнула.
– Теперь готов слушать? – с усмешкой поинтересовался Грассэ, обратившись к Киру.
***
Обсуждение затянулось – из покоев Его Величества мы вышли глубоко за полночь. Кирино предложил срезать путь через галерею вдоль внутренней крепостной стены, и я согласилась с радостью – волосы давно высохли, а перегруженной голове не помешал бы холодный воздух.
Мокрый снег, несущийся из непроглядной темени в лицо, быстро охладил пыл торчать снаружи дольше необходимого. Да и тонкая подошва туфель, ни капли не защищавшая от ледяной каши под ногами, не располагала к неспешной прогулке. На ехидный оскал так и хотелось как-нибудь поддеть в ответ, и потому, недолго думая, я ляпнула первое пришедшее в голову:
– Они ведь из тебя козла отпущения делают. И ты будешь слушаться?