– А вы, лупаи, разумеется, безгрешны, – фыркнул Бреган.
Мика, слушавший их препирательства вполуха, окончательно заскучал и решил, что сейчас самое время вернуть себе человеческий облик. Зарычав от боли, он заставил свою шерсть втянуться в кожу, увеличить свои кости и голову, сделать глаза более круглыми. А в итоге, став двуногим, он гордо выпрямился.
– Слушай, Бреган, я хочу домой. Мама будет волноваться и опять лишит меня сладкого…
Тигр повернулся к нему и нахмурился. Мика был совершенно голый, но тайган не обращал на это внимания. Ёкаи не видят разницы между телом, покрытым шерстью, и телом, лишённым волосяного покрова. Они носят одежду исключительно из практических соображений. Во-первых, она защищает от холода, во‐вторых, будучи одетыми, ёкаи не смущают и не шокируют людей, если вдруг с ними столкнутся. По какой-то неведомой ёкаям причине люди ужасно стеснялись, если им случалось увидеть обнажённых ёкаев в человеческом обличье. Даже когда было жарко.
– Это потому что ты вечно делаешь глупости.
Мика обиженно набычился.
– Неправда!
– Правда.
– Тс-с-с! Замолчите! – вдруг цыкнула на них Майя.
Она вскинула голову и потянула носом воздух.
– Что случилось?
– Уходите! Быстро! Они идут! – приказала волчица ничего не выражающим голосом.
От удивления у Брегана округлились глаза: он уловил в голосе Майи тревогу. Она говорила искренне. Волчица и впрямь волновалась за них, но сколько бы Бреган ни пытался, он никак не мог понять почему.
– Кто идёт? Что происходит, Бреган? – спросил Мика и нервно сглотнул.
– Стая! Стая идёт! – хрипло ответила Майя. – Бегите!
– Бреган, мне страшно, – пропищал Мика, хватая старшего брата за руку.
Майя посмотрела на малыша. За него можно не беспокоиться, волки ни за что не тронут такого маленького ребёнка, а вот Бреган… Брегану недавно исполнилось шестнадцать.
– Страшно? Тайганы НИКОГДА, слышишь, НИКОГДА ничего не боятся! Понял? – сурово прорычал Бреган.
Майя схватила наследника клана тигров за рукав, резко дёрнула на себя и посмотрела ему в глаза.
– Пожалуйста, Бреган, не стой тут.
Этот взгляд, или скорее сквозившая в нём мольба, подействовали на юношу сильнее, чем страх быть разорванным на куски. Он наконец послушался.
– Ладно, твоя взяла, волчица, мы уходим!
Он проворно подхватил Мику на руки, но мальчик обернулся и посмотрел на Майю.