Цзюнь Чжэньчжэнь улыбнулась.
– Мне тоже было больно, – сказала она.
Когда Цзюлин умерла, ее зарубили мечом.
Тогда люди Цзиньи-вэй использовали шоудао[3]: широкие, толстые и очень острые мечи. Оружие, предназначавшееся для того, чтобы пробивать броню. Разрезать ее тело для такого меча – то же, что разрезать тофу.
Она помнила, что первый удар шоудао пришелся прямо ей в плечо, он полностью отсек ей руку.
А после этого ее наискось порезали со спины. Если бы убийца ударил сильнее, ее могло бы и вовсе рассечь пополам.
Ужасно больно.
Но это не шло ни в какое сравнение с болью, которую испытала настоящая Цзюнь Чжэньчжэнь от удушья. Небо и земля.
Чжэньчжэнь ощупала свою шею.
Заметив это, Фан Чэнъюй подумал о ее повешении.
Больно ли умирать? Особенно для Чжэньчжэнь, которая на самом-то деле вовсе не хотела прощаться с жизнью.
Фан Чэнъюй сдержал улыбку. Жизнь сама по себе сложная штука. Есть даже фраза: больно так, что жить не хочется.
Цзюнь Чжэньчжэнь уже обработала свой порез.
– Тот человек стал причиной твоего ранения? – внезапно поинтересовался Чэнъюй. – Он ведь не дровосек, я прав?
Цзюнь Чжэньчжэнь покачала головой.
– В этом нет его вины, – ответила она. – Он в самом деле мой спаситель.
Спаситель?
Цзюнь Чжэньчжэнь поведала спутникам о случившемся. Разумеется, некоторые детали она опустила и рассказала только о ценных лекарственных свойствах того цветка и о том, что именно поэтому решила его сорвать.
Услышав это, Фан Чэнъюй с Лэй Чжунлянем покрылись холодным потом.
Они не знали, что и сказать.
Попросить ее, чтобы в следующий раз была осторожней и берегла себя? Но кто может предугадать, какой шаг безопасен, а какой несет за собой риск?
– На сей раз все случилось из-за моей небрежности, – заговорила Чжэньчжэнь. – Я знала о месте роста божественного цветка. Для собственной же безопасности следовало привязать к себе веревку и уже потом лезть за ним.
«Неужели она полезла за божественным цветком из-за моей болезни?» – подумал Фан Чэнъюй и на какое-то время умолк.
– В таком случае этот цветок и в самом деле очень ценен, – наконец подытожил он. – Тот человек не перегибал палку, когда хотел обменять его на твою жизнь.
Он произнес это с сожалением в голосе.
– Следовало дать ему больше денег.
Слова Чэнъюя имели смысл, однако, услышав их, Лэй Чжунлянь все равно почувствовал себя немного странно.