Преподавательница замечает мой интерес. Готовлюсь оправдывать свое любопытство тем, что никогда не видела, как живут оборотни, и ожидала что-нибудь… необычное. Например, большую берлогу.
Но Амину волнует другое:
– Что говорят следователи?
Ого! Она интересуется убийством? Невольно вспоминаю про сцену у ректорского кабинета. А ведь у девушки, кажется, был мотив для убийства. Мымра, конечно, всем надоела, но ведь по морде просто так не дают.
С другой стороны…
Не успеваю додумать про Мымру – голодный живот урчит, и Амина сочувственно предлагает чаю. Да не с печеньем (каюсь, я сама обнаглела и спросила про печеньки), а с какой-то местной вкуснятиной:
– Котлета из дикой кабанины, подкопченный сыр и лесные грибы, сервированный в многослойной ржаной булочке с семенами тыквы, напоминающей лунный рельеф.
Звучит аппетитно. Ну как устоять?! Конечно, я соглашаюсь. Тем более что в столовой наверняка одна каша «Прозрение».
– Спасибо. Не откажусь. С утра во рту маковой росинки не было.
– Маковой? Тут тыквенные семечки, – удивляется девушка. – Я, правда, не люблю тыквенные семечки, и все время их убираю. Но выглядит красиво.
Понятно, в Каэлме не принято говорить про маковые росинки. А как, интересно, отреагируют местные, когда я начну рассказать про нежно любимую мною лапшу быстрого приготовления? Главное, не назвать ее по привычке «бомжатина», а то подумают невесть что.
Бутерброд с кабаниной оказывается невероятно вкусным, и я с удовольствием впиваюсь в него зубами под одобрительным взглядом Амины. Девушка дожидается, когда я наемся, и начинает расспрашивать:
– Так что там с Галкой?..
О! Как же там было у Михаила Задорного? «Наберите воздуха в грудь»!
Доедаю последний кусочек аппетитного бутерброда и начинаю рассказывать то, что успела услышать от грифона и его следственной группы:
– На трупе Галки нашли следы побоев…
Амина фыркает: явно вспомнила, что выписала Мымре по морде.
–… кошачьи царапины…
Там в комнате еще кошечка обнаружилась, но я об этом потом расскажу.
–… снотворное и слабительное…
– Хаааа, – Амина уже не выдерживает, ее губы сами собой растягиваются в улыбке.
– … вампирский укус…
Ей-богу, когда об этом говорил следователь, это звучало не так смешно. А так мы обе чуть чашки от смеха не уронили!
–… и умерла она от того, что сломала шею при падении! – заканчиваю я, и следующую минуту мы честно старается перестать ржать.