–Нет, эта цель перед нами возникла совсем неожиданно и не так давно. Так что я понятия не имею, зачем до этого принц нанимал разных шаманов и жрецов.
–И что всё это значит?
–Мы сами хотели бы знать. Потому и расспрашиваем. Каким было твоё первое задание? Принц ведь не запретил тебе говорить об этом? – спросила Дебби.
–Нет, не запретил.
Оахаке нерешительно, сбивчиво поведал о том, что произошло в пещере.
–Я хочу, по совету принца, настойчивей задавать вопросы Лунио и понять, чем же я, всё-таки, занимался, убив эту несчастную птицу, – к моменту, когда беглец закончил свой рассказ, в стакане сиротливо лежали лишь несколько кусочков льда.
Сёрен и Дебби не выразили особенного удивления, хотя слушали очень внимательно. Казалось, что они уже знали, что должны услышать. Точно своими словами Оахаке, как полевой исследователь, подтверждал теорию кабинетных учёных.
–Значит, ты слышал какие-то фразы, видел разрозненные образы? Но не знаешь, что это за люди и места? – задумчиво произнёс Сёрен.
–Вы думаете, я видел будущее или прошлое?
–Или настоящее, – добавила Дебби. – Но в любом случае, я надеюсь, теперь удача на нашей стороне.
В дверь вежливо постучали, вошёл Лунио, за ним помощник-повар, который вкатил тележку с обедом. Дебора попыталась уговорить Лунио отобедать с ними, но тот отказался, лишь попросив Оахаке не перебрать с выпивкой.
Разговоры продолжились за едой и после. Сёрен пустился в рассказы о своих предпочтениях в искусстве, говорил долго и увлечённо. Потом они ещё несколько раз возвращались к теме жертвоприношения, пытались понять, что может замышлять Лоций. К вечеру Оахаке почувствовал, что сознание его уже изрядно заволокло алкоголем и, выразив искреннюю благодарность за прекрасно проведённые часы, удалился в своё купе, чтобы уснуть, а затем проснуться с очень тяжёлой головой. Но не от выпитого.
Ночью, в мороке сна, он неведомым образом вновь окунулся в раскалённые полотна химерической ткани. Ткань, сегодня утром принявшая беглеца к себе, принявшая новое существо в свой мир, ночью явилась сказать, что отныне она всегда будет рядом. Следить и согревать Оахаке, заботиться о нём и ждать, пока его земное существование прекратится, чтобы после вобрать его тело и сознание, его кожу, все его ткани и нити. От этого чувства неизбежной гибели и растворения в потустороннем, Оахаке охватила густая тревога и сильная, истязающая боль в голове.