Добравшись без приключений до автовокзала, я столкнулся с очередью. Оказывается, много кто едет на автобусе посредь дня. А я, несмотря на все черное, оказался среди них белой вороной, потому что ни чемодана, ни сумки, ни даже рюкзака при себе не имел. Зато впервые прошел через рамку без досмотра.
Автовокзал встретил шумом, гомоном и неожиданной активностью: все куда-то спешили, о чем-то говорили, что-то делали. У кассы снова очередь. Причем еще больше, чем на вход. Такое ощущение, что люди раздваиваются при входе сюда. А может и растраиваются.
Билет на автобус был. И даже предложили выбрать место. Я ушел ждать оставшиеся полчаса где-нибудь, потому что лавки зала ожидания были настолько плотно заняты, что зал немного превращался в концертный.
Побродив внутри, я вышел на улицу, к автобусам. Без труда нашел свой. Люди уже занимали места. Белый, одноэтажный. Знакомый мне по экскурсиям. Я предвкушал духоту, достаточно долгую дорогу в неудобной позе, невозможность вытянуть ноги и возможность поспать. Зайдя в автобус и заняв свое место, я почему-то уставился в окно, на здание вокзала. Мне казалось, что я где-то ошибся. И вот уже Дримланс идет по моему следу. Подавив приступ паранойи, я поежился и устроился поудобнее. Два пятнадцать. Мы выезжаем.
Автобус был заполнен почти полностью. Многие ехали парами. Я отметил, что почти у каждого были наушники. Подготовились, а. Опытные.
Медленно и верно автобус продвигался по Питеру, чтобы выехать на трассу М-10 и поехать на юг. Солнце то выглядывало, то скрывалось за облаками. А я думал, что не понимаю, что я делаю. Куда я еду? И зачем мне туда? Мое желание вернуть обратно свою жизнь превращалось в мечту с каждым мгновением. Несбыточную. Невозможную. Под эти печальные мысли я и отрубился.
В первый раз за много лет мне приснился кошмар. Зеленые балахоны разных оттенков, от “красного моря” до “влюбленной жабы”, гонялись за мной. В них не было людей. И только Ян, в дождевике и забродниках, выпрыгивал из-за них то и дело. Он не пытался меня поймать. Только что-то говорил. То спокойным голосом, то истеричным. Но я ничего не мог разобрать. Я бежал и отбивался, бежал и отбивался. А вдалеке был автовокзал. И он спасительным светом манил меня. Но я не мог добежать, словно путь лишь удлинялся. Меня разбудила остановка.