Декадэнс - страница 8

Шрифт

Интервал

вокруг меня мечутся серафимы, канючя,

чтоб скорей уступила место,

я упрямо сижу на Его коленях и громко молчу вопросы:

«смешной ведь у нас ситком? как Тебе наш сериал?

оценил на десятку в Иви жизнь нашу грешную, Боже?

забавно тебе наблюдать, как кто-то кого-то убил,

кто-то кого-то влюбил, кто-то кому-то дал?

твой ли это закадровый хохот?

достаточно ли натуральны рожи?»

кондуктор орëт про проезд. мимо хрипит хрущёвка.

я закрываю глаза. мне людское до тошноты постыло.

«метро „Комендантский проспект“, конечная остановка».

я виево поднимаю веки. смотрю наверх.

там Бог продлил подписку на Иви, сидя в вершинах Крыма.

14.12.22

14:06

p.s. написано под впечатлением от романа В. Аксëнова

«Остров Крым».

поэсмертие

feat БЛУБЕРРИ

мама, моё рождение —

сектор «приз» на разъебанном барабане,

твоя дочь опустилась в поэзию —

это хуже, чем проституция.

я никогда не появлюсь

ни на одном из культурных тв-каналов,

потому что писать равно подбивать

к несанкционированной революции.

мне бы застыть в королевстве

альтернативной рок сцены,

стихотворных размеров и порошковых эффектов.

по пятницам выходить, обижать неформалов

и голову брить строго налысо.

но у меня безлимит, который даёт мне только поэзия,

в целом,

можешь чинить меня сколько хочешь,

но во мне ничего не сломается.

потому что это как томная тошнота

перед приступом эпилепсии,

а слова – это эвалар, потому что на атаракс нет денег,

да и не нужно – мне б больше тоски

и поменьше скепсиса,

вечный комплекс человека-скотины и писателя-гения.

никаких указательных жестов

типа «собака, сидеть», но она

на правах волонтёра мне дарит кучу собачьих повадок.

сны, на которых прописан сценарий взрыва

не самолётов, а людей,

поэзия танцует у меня на лице, и я ей улыбаюсь.

я открыт ей как маленький мальчик,

она школьный учитель,

а я читал по слогам,

это она объясняла, что в метро с перегаром

подсаживаться к пассажирам плохо,

это она делала розочки из бутылок, которые я не допивал,

обнимала меня, проникая своей всей любовью в ребра.

вот она – жеманная поэтесса с нежным язвенным языком

даёт своим демонам право прогуляться по сцене.

Следующая страница