Рыж не всегда слушался родителей, но они редко были строги с ним. Может быть, потому, что строгость живет там, где нет любви? Рыж еще не разобрался со строгостью. Но точно знал, что родители любят его.
По черничным утренним поцелуям мамы и по добрым морщинкам в уголках глаз папы, даже когда он говорит что-то ворчливо-серьёзное.
Что бы ни происходило, Рыж знал: если мама пахнет черникой, а за папиными очками видны улыбающиеся лучики у глаз – все будет хорошо.
Однажды Рыж подслушал разговор родителей. Хотя «подслушал» – не совсем верное слово, он просто несся в костюме Суперлиса (а точнее, в простыне) на соседнюю опушку (так он пообещал соседским лисятам), но вынужденно затормозил у приоткрытой двери в родительскую спальню. Родители стояли у окна и тихонечко о чем-то говорили.
Рыж хотел было лететь завоевывать мир дальше, но услышал, что разговор идет о нем, и природное любопытство, присущее многим лисам, не дало ему продолжить свой путь.
– Знаешь, я думаю, что Рыж у нас пока не очень… умеет… следовать… правилам, – папа говорил сдержанно, но шумно пыхтя, как будто ставя этим пыхчением точку после каждого слова. От этого слова казались твердыми. Папа Лис делал так всегда, когда затевался серьёзный разговор.
– Ах, дорогой! – мама же всегда вступала в серьёзные разговоры осторожно, как будто смягчая их. – Он еще маленький, дай ему время, – в шёлочку дверного проёма Рыж увидел, как мама положила свою красивую лапку на папину большую и широкую. Рыж всегда хотел, чтобы у него тоже были такие большие и сильные лапы, когда он вырастет.
– Ему уже почти семь! – папа стал пыхтеть чаще. – В его возрасте пора различать, где фантазии, а где реальность, ведь школа – это серьёзная ответственность! – казалось, папа Лис сам стал твердым, как и его слова.
– Я согласна с тобой, школа – это ответственность, – мама посмотрела на папу, немного наклонив голову, а Рыж знал, что, когда она так делает, папа всегда становится мягче. – Но еще, – продолжила мама, – школа – это большой новый мир, и мне кажется, что нам с тобой очень важно поддержать нашего сына на этом пути.
Папа немного помолчал. Потом еще раз шумно, но уже мягко и продолжительно вздохнул, обнял маму си большими добрыми лапами и сказал:
– Да, обязательно. Мы поддержим его!