– Ха-ха-ха… а знаете, настоящее веселье – это разбавлять иронией серьёзные лица. Вы бы видели себя сейчас, хм, ну что это я… извиняюсь. В общем, перейдем к делу, а иначе за кого нас примут… начинайте!
После сказанного Плато ощутил потерянность и начал смотреть по сторонам, в особенности заостряя внимание на Паблиусе, которому данная обстановка была более привычна, а значит он мог дать некоторый совет прямо здесь и сейчас, вербально, конечно же. Но этого не последовало; в этот момент он начал «таранить» Плато своим взглядом и тем, что называлось его речью.
– Первое, на что хочу указать, – объявлял оппонент, – моя и моих единомышленников задача – не разрушить благоприятные условия для нуждающихся в поддержке, как указывает нам оппозиция, ведь всё не так просто, и даже предполагать так очень, я бы сказал, легкомысленно! Наша настоящая цель – сохранить конкуренцию, а значит и развитие литературы, сделав равные возможности для слабых и сильных писателей, а не поставить на более высокие позиции одних в ущерб другим. Собственно, противоположное я считаю более вредит искусству, так что, пока мы не дождемся внятного и более раскрытого ответа – от нас следовать аргументы не будут… у меня всё.
Речь, длившуюся ровно минуту, Плато ощутил во весь час, что даже под его глазами стали более отчётливо виднеться синяки от плохого сна (неудивительно – первое выступление вообще где-либо, так ещё и на многотысячную публику, – сложно его не понять). Но для него, как он сам позднее высказывался, это был ожидаемый удар и всё уже было известно «до», к чему он и подготовился, не совсем, конечно, настроенным на сокрушительный для соперника результат, но считал себя достойным назваться новшеством городского общества.
Романович сделал ход:
– Действительно, Гораций Паблиус, вопрос о сохранении конкуренции важный момент для искусства в целом, но заметьте, что как вы указали ранее в своих публичных заявлениях – «читатель должен сам выбирать», – является лишь констатацией факта, а не аргументом против существования моего фонда. Во-первых, читатель сам выбирает газету, которая и публикует не совсем «уложившихся в рынок» писателей, между прочим, граждан нашего с вами города… – Плато обратил взор на публику. – …А во-вторых, вы тем самым не уважаете самого читателя, выставляя его как бездумного потребителя любой третьесортной литературы, не так ли? Но я уверяю, наш читатель даже и поболее смыслит в этом искусстве, чем многие политические деятели, находящиеся на правах управления нам родной сферы. И обращаюсь ко всем: хороший вкус – выбор каждого, нельзя заставить читать хорошие или плохие книги… спасибо.