В источниках не сохранилось практически никаких сведений о семейной жизни князя Ивана Красного. О его способностях как правителя можно судить только по результатам его правления для Москвы и для Руси. Но и результаты эти не вполне очевидны.
Карамзин представил Ивана как человека «тихого, миролюбивого и слабого» (166, 530). Понятно, что такие качества становятся пороками для человека, наделенного верховной властью. Вечная тема трагической несовместимости власти и морали красной нитью проходит через всю «Историю» Карамзина. Рассказывая о правлении Ивана Красного, историк высказывает суждение в духе Макиавелли – одного из самых любимых своих авторов: «Время государей тихих редко бывает спокойно: ибо мягкосердечие их имеет вид слабости, благоприятной для внешних врагов и мятежников внутренних» (166, 530).
Согласно Карамзину, добросердечие Ивана становится причиной всех несчастий его княжения. «Кроткий Иоанн уклонился от войны с Олегом…». А между тем рязанский князь захватил значительную часть Московского княжества. «Даже церковь российская в Иоанново время представляла зрелище неустройства и соблазна для христиан верных…».
Образ «кроткого» и «дремлющего» князя Ивана, созданный золотым пером Карамзина, остался жить в отечественной историографии.
Доказательствами предполагаемой «слабости» Ивана Красного были для Карамзина два обстоятельства. Первое – характеристика Ивана в кратком сообщении Никоновской летописи о его кончине.
«В лето 6867 (1359). Преставися благоверный, и христолюбивый, и кроткий, и тихий, и милостивый князь велики Иван Иванович во иноцех и в схиме…» (41, 230).
Однако очевидно, что стереотипный набор христианских добродетелей князя – не более чем дань литературному этикету. Не подтвержденные другими источниками, они выглядят столь же схематично, сколь и житийные добродетели святых. Примечательно, что почти такую же характеристику дает летописец и свергнутому с престола ордынскому хану Хидырю. «И убиен бысть царь Хидырь, тихий и кроткий и смиренный» (41, 233). А между тем это был отъявленный головорез, пришедший к власти по трупам своих врагов.
Другим свидетельством «слабости» Ивана Красного, его несостоятельности как правителя Карамзин считал таинственное убийство московского боярина Алексея Петровича, о котором Рогожский летописец сообщает под 6864 (1356) годом. Историк украшает это происшествие витиеватой словесной рамкой. «В самой тихой Москве, не знакомой с бурями гражданского своевольства, открылось дерзкое злодеяние, и дремлющее правительство оставило виновников под завесою тайны…» (166, 532).