Лула широко распахнула глаза, возмущенно приоткрыв рот.
– Как у тебя только язык поворачивается так разговаривать с Ее Светлостью? Неужели забыл, кто перед тобой?
Я коротко и отрицательно мотнула головой.
– Нет, он прав. У меня почти не имеется никакого политического веса, я не способна защитить даже себя, не говоря уже о защите другого человека, а еще морально и физически слаба до невозможности. Грубо говоря, во мне нет ничего, что могло бы помочь нашему герцогству в борьбе с чудовищами.
В глазах парня на секунду промелькнуло удивление.
– Я приношу свои глубочайшие извинения, если мои слова каким-то образом смогли оскорбить Вас, миледи.
– Я не услышала ничего, что сумело бы меня действительно задеть. Только правду.
На несколько мгновений карета погрузилась в неловкое молчание. Вдруг одно из колес подпрыгнуло на, должно быть, особенно выступающем вверх камне, заставив Лулу испуганно и тяжело охнуть.
Очевидно, ушибив локоть о стенку, она что-то недовольно пробормотала себе под нос, вперив взгляд в окно.
Мои отяжелевшие веки вот-вот готовы были опуститься.
– Благодарю Вас.
Я подняла глаза на молодого человека и недоуменно моргнула.
– За что?
Он, как и горничная ранее, тоже отвернулся, уставившись на вздымающиеся кроны деревьев за окном, черные силуэты которых один за другим менялись с бешеной скоростью.
– За то, что не позволили мне остаться там одному. – Парень на мгновение замолчал, должно быть, тщательно обдумывая, что он собирается сказать. – Я… сошел бы с ума от горя. Сначала мать, а теперь еще и младший брат.
Он тихо выдохнул и посмотрел на меня своими большими васильково-голубыми глазами, в каких уже успели высохнуть слезы.
– Меня зовут Флора́й, я являюсь одним из самых важных и молодых сокольничих Его Сиятельства – по его же словам. Если Вам когда-нибудь понадобятся мои знания и умения, будьте уверены, что я всегда приду на помощь. И что бы ни случилось, останусь на Вашей стороне, миледи.