Калли уже успела отдать заказ на кухню, дождаться его и вернуться к сестрам с подносом в руках.
– Мэйт, капрезе, пожалуйста, – вежливо пролепетала Калли, подавая блюдо.
– О, благодарю, – усмехнулась Мэйт, гордясь тем, что ей удалось ответить за сестру и поставить Калантию на место.
Калли же протянула блюдо Мэйт и резко убрала руку. Тарелка рухнула прямо на голову девушки. Было больно, громко, грязно…
– Что ты наделала, дрянь?! – рассвирепела Мэйт.
– Мэйт Максвелл, где ваши манеры? Вы же ученица знаменитой школы «Греджерс»! – рассмеялась Калли.
Все внимание публики кафе, без сомнения, было приковано к столику с сестрами. Мэйт в слезах, масле и зелени выбежала на улицу. Ари же так просто сдаваться не хотела. Она подняла с пола остатки блюда и швырнула их в Калли, сказав:
– На, держи, отдай своим родным! Это последнее, чем ты сможешь их накормить, потому что ты сегодня же будешь уволена. Я об этом позабочусь!
– А я позабочусь, чтобы отец Рэми послал тебя к черту.
Ари обернулась. У двери стояла Элеттра. Калли обрадовалась неожиданному появлению подруги. Один грозный вид Эл придал ей немного сил и уверенности. Уж теперь-то их тандем сможет воздать Максвелл по заслугам. Но вдруг Калли вспомнила, что ее заступница находится в таком же положении, как и она: ее так же презирают, граница между банальными нападками в ее сторону и истинным зверством давно размыта, и Эл борется со всем этим уже не один месяц… Калли тут же пала духом.
– Кинг, давно не виделись! – Ари шлепнула измазанной в масле рукой по кипенной курточке Эл, и покинула заведение.
Калли отвела Эл в туалет для персонала. Необходимо было принять экстренные меры по спасению куртки, на которой теперь красовался масляный отпечаток ладони Ари Максвелл.
– Мерзкие создания! – не сдержалась Эл, застирывая куртку в раковине. – Знаешь, я тебе даже завидую. Ты больше не живешь под одной крышей с этими курицами.
– В «Блэкстоне» не лучше, если тебя это утешит.
– Как ты со всем справляешься, а? – поразилась Элеттра.
– Не знаю. Сама удивляюсь. У тебя-то как дела?
– Кажется, неплохо.
– Кажется?
– У меня все… спокойно, – нерешительно призналась Эл. – Никак не могу к этому привыкнуть.
– Самое главное, что весь ужас позади.
– Точнее, под землей. Разлагается… – Эл подставила намоченную часть куртки к сушилке. Разговор прервался ненадолго. Калли заметила, что Элеттра о чем-то задумалась, и по выражению ее лица можно было понять, что мысли ее были тяжелыми, печальными, но в то же время… нужными. Когда сушилка закончила свою работу, Эл вновь заговорила: – Раньше я не верила в Бога. Но… когда я узнала, что мой отец умер… Калли, я почувствовала нечто странное. Что-то… столь приятное! Будто… будто Господь поцеловал мою душу. Он забрал его, он освободил меня! Вот тогда я поняла, что Он существует.