На дворе было светло.
Так что новые лампы не зажигали. Керосиновые. Дядя мог себе позволить покупать именно керосин. На нем просто получалось больше света, чем на более дешевом и доступном древесном спирте с примесью скипидара.
На кухне стояла просторная дровяная плита, подключенная к центральной трубе. Одной из. По этим годам весьма прилично. Кое-кто, конечно, практиковал новомодные плиты на жидком топливе, чтобы меньше грязи было. Во всяком случае, тетя не жаловалась. А мужу она готовила сама, нанимая приходящую служанку только для помощи с уборкой.
Уборная с водяным затвором. Умывальник. Даже ванна. И водопровод с подачей и холодной, и горячей воды от котельной в подвале. По тем годам в квартире имелись все удобства.
Чаепитие явно не удалось.
Эти дурацкие воспоминания об умерших от голода родственниках все скомкали и испортили. Так что Николай, поблагодарив тетю, дошел до шкафа, выбрал книгу почти что наобум и вернулся на диван.
Ему подвернулся какой-то номер литературного журнала. Толстого. В твердом переплете.
Глянул с торца – с десяток закладок.
Открыл одну из них.
И невольно улыбнулся. Перед ним открылась иллюстрация человека в скафандре среди невероятных растений. А дальше рассказ Клима Дмитриева. Автора никто никогда не видел. И каждая такая история была удивительна. Космос, далекие миры, какие-то невероятные технологии будущего. Поговаривали, что под этим псевдонимом писал царевич Алексей, но он сам все отрицал. Хотя подобному, конечно, никто и не верил. Красивая ведь легенда.
Николай невольно улыбнулся.
Было видно, дядя это место читал много раз – вон какие затертые страницы. А вот и заметки на полях…
Тетя же, глядя на племянника, улыбнулась. И начала убирать со стола. Какой бы тяжелой и грустной раньше жизнь ни была, это все в прошлом. О котором сейчас даже и вспоминать не хочется.
Жизнь поменялась.
Все поменялось…
* * *
Тем временем в Вене шел совсем другой разговор. Императору Иосифу Габсбургу докладывали большую и весьма безрадостную сводку об одном из аспектов в делах России. Он последние года полтора-два очень внимательно изучал все, что получалось узнать, о вероятном противнике. Максимально осторожно, разумеется.
– Образование у них делится на четыре ступени, – говорил министр иностранных дел. – Начальную школу, ремесленные и мастеровые училища, а также высшую школу. Сетью начальных охвачена практически вся страна.