Закончив с зубами, ведьма вновь заменила нос на жало и направилась, прихрамывая, к обездвиженной баронессе.
– Нет! – завопила странница.
Она билась, как рыба, выброшенная на берег, в бесплодных попытках распутать сковывающую руки и ноги паутину. Но все безуспешно.
Спровадив паука, старуха опять вонзила жало в вену, набирая кровь.
И в этот момент Талагия поняла, что там, за закопченным окном, взошла луна. Полная луна. Оборотни очень чувствительны к полнолунию, им не нужно даже глядеть на небосвод, чтобы ощутить восход полной луны. Без луны не было б оборотней. Возможно, без оборотней не было б и самой луны?
Это – единственный шанс. Прикрыв глаза, лю Ленх начала превращение. От проступившей шерсти зачесалось все тело. Затрещали кости, превращаясь из человеческих в волчьи. Горло само собой, помимо воли, издало яростный вой.
Паучьи путы были не в силах тягаться с проклятьем, нити лопались одна за другой. Почувствовав свободу, воительница щелкнула челюстями, пытаясь дотянуться до глотки мучительницы. Поздно. Она успела отпрыгнуть на безопасное расстояние.
Перевернувшись, встав на все четыре лапы, волчица зарычала, демонстрируя безупречные клыки, показывая ведьме, что лучше той держаться на расстоянии. С потолка спрыгнул паук, но легат была уже готова к такому развитию событий. Увернувшись, она поймала насекомое зубами, с хрустом раскалывая панцирь. И тут же выплюнула его, не желая более испытывать на себе воздействие яда.
Еще раз рыкнув на ведьму, остервенело копошащуюся в своем сундуке, оборотень выпрыгнула в окно, разнося в щепки рассохшийся от жары и времени переплет и разбивая вдребезги стекло.
Огонь, хрустя невидимыми зубами, пожирал хворост, посылая в ночное небо столб искр, словно надеясь затмить собой огромный диск луны. Отсюда, с вершин Ротаргардских гор, она казалась еще больше, чем там, внизу, на равнинах. Протяни руку – и коснешься ночного светила.
Рядом с костром сидел, попыхивая трубкой, гном в рогатом шлеме, периодически почесывая нечто под килтом. Чуть поодаль храпели еще трое карликов – полный боевой квад, а еще дальше паслись пятеро осликов и потрясающе красивый гнедой боевой конь.
Бородатые отправились в поход не одни – их сопровождали трое людей. Двое так же спали, но с другой стороны костра, третий же, высокий и худой, что жердь, громко чавкал, отрывая куски мяса от печеной куропатки.