Она была музой всех моих героинь, появлялась в романах, то в виде чистой и непорочной девы, то в рассказах любимыми взрослыми людьми. Её образ менялся в зависимости от времени. Было дело, что эта дива принялась изобретать чудо препарат, но сразу погибла от рук творца – стала мне надоедать. Эта жизнь была не для неё.
Прошло десять лет. Я знал, что часики тикают, а я всего лишь человек, что уже избил свою литературную голову до изнеможения. Я знал, что моих сил хватит лишь на одну историю и было принято решение начать с начала. Я вернулся в тот вечер, в тот жуткий уют и в отличие от меня, это бездушное тело – герой, смогло выйти из тени и подойти.
Глаза призрака, да, призрака прошлого, до того она была бледна и худощава, не без печали смотрели в даль перед ни в чём не повинным героем. Ветер бушевал так, будто сдул бы каждого, кто осмелиться подойти к морской гостье. Она была так убита каким-то горем, что не сразу приняла в штыки шорох и топот со стороны.
– Вы не боитесь этих волн? – раздалось с боку, однако девушка знала, что скоро её посетит гость, читатель, мне очень хотелось верить, что она обернётся ко мне тогда, но этот жуткий пейзаж заставил меня уйти.
– От чего я должна бояться того, что не может убить меня в мгновенье? – заговорила девушка и её голос раздался по всему телу и тут же забылся, ведь даже я не знаю как бы он звучал. Однако, что за тяжкий силуэт вырисовывается на бумаге? Я представлял её разной, но никогда бы не подумал, что она проявила бы хоть каплю отвращения к своему стороннему обожателю, в каких бы картинах я бы её не писал.
– Такие волны бывают не только из воды, – иногда мне кажется, что герои говорят и живут сами по себе. Я не хотел писать ничего более, однако это делал кто-то за меня. Читатель, если я больше не обращусь к тебе впредь, знай, что герои живут по-настоящему. – Я думаю, что грань между тем, что показывает нам природа настолько ничтожна с той, что случается исподлобья, неосязаема. Эта волна, что не должна поднимать по законам мира так буйно взывает к вышине при вас. Это как чей-то талант накрывает вас при голосе судей-любителей, что прикрывают ваши разговоры о тяжком труде и опыте. Это ль непрошенное событие? – о чём же говорит этот парень? Что твердит моё творение? Я поймал мысль и тут же её потерял, его накрыли волной негодования о подкупе издателей, но на кой чёрт он говорит об этом? Зачем я повествую о начале моего творчества.