– Разумеется, Надин заставила тебя переночевать, – улыбается Натаниэль. – Ни одна моя сестра не позволила бы тебе так поздно возвращаться в отель. – В его голосе звучит такая гордость, что я не могу сдержать улыбку. – Да и откуда тебе знать, что я зайду сегодня? Я и сам об этом узнал полчаса назад, подумал, забавно будет удивить сестер. Думал устроить сюрприз, а в итоге сам себе вырыл яму.
– Тогда позволь я хотя бы переночую на диване. – Я откидываю простыню.
Однако он уже у двери и берется за ручку.
– Если я позволю тебе спать не диване, сестры меня убьют. В любом случае ты уже присвоила себе мои вещи. – Я хмурюсь, не понимая, о чем он, и Натаниэль кивает на Мишутку Бэггинса, которого я до сих пор прижимаю к груди. – Доброй ночи, Сори.
Он выключает свет и закрывает за собой дверь. Я лежу, прислушиваясь к его шагам в коридоре, к скрипу ступенек, когда он спускается по лестнице. Я уже думала, что сна мне сегодня не видать, но все-таки засыпаю.
На следующее утро меня будят голоса, доносящиеся с кухни. Мой телефон полностью разрядился. Освежившись в ванной, я спускаюсь по лестнице и замираю на полпути, услышав хриплый со сна голос Натаниэля.
– Где мама с папой?
Заглянув за угол, вижу, что он сидит на диване. Синие волосы взлохмачены и торчат в разные стороны.
– Поехали навестить хальмони и харабоджи[26] в Торонто, – отвечает Ноэми, вторая по старшинству сестра. Она уже облачилась в яркую медицинскую форму и пристроилась на одном из двух кресел напротив дивана. – Мама расстроится, когда узнает, что разминулась с тобой.
Они говорят по-английски, так что мне приходится сосредоточиться, чтобы уловить каждое слово. С кухни доносятся звуки приготовления пищи и сильный аромат жареного бекона.
– Ты сказал, что не сможешь нас навестить в этот раз, – журит брата Ноэми.
– Мне так льстит, что вы все явились на концерт своего единственного братика, – громогласно жалуется Натаниэль.
– Да пожалуйста. – А это уже Натали, третий по старшинству ребенок и еще одна старшая сестра Натаниэля. Она сидит, закинув ноги на кресло, и читает книгу.
– Если хотел, чтобы мы пришли, надо было прислать билеты, – произносит Надин прямо у меня за спиной. – Доброе утро, Сори.
Мне приходится, потупившись, спуститься в гостиную.
– Мы тебя разбудили? – спрашивает Ноэми, оживившись при виде меня. – По утрам нас бывает непросто выносить. Как спала? – Она перешла с английского на корейский, чтобы мне было удобно.