Почти сразу же он повернулся к нам и неуверенно рассмеялся.
– Ловля рыбы копьями, – сказал он в ответ на нетерпеливые вопросы девушки, – примитивный туземный способ. Никогда раньше не видел, чтобы так делали здесь.
Затем, поскольку девушка ничего не ответила, он небрежно обратился ко мне.
– Имя вашего друга… – он заколебался.
– Джорно, – ответил я, добавив:
– Не друг, а знакомый по кораблю, но крайне интересный человек.
– Как я помню, вы говорили, что он не просто ученый путешественник, а авантюрист?
– Что-то вроде странствующего наблюдателя; хотя я не помню, чтобы говорил об этом раньше.
– Скажите, – резко обратился он к девушке, – вы все еще хотите участвовать в этом?
Он пренебрежительно махнул рукой.
– В отеле, знаете ли, танцы. Миссис Сартин будет ждать вас там; и вам это тоже понравится, не сомневайтесь.
– Лучше, чем это? Неужели все действо уже закончилось… – продолжала она.
– Еще будет танец хула, тщательно избавленный от всего, что делает его хулой, я полагаю, но…
– Ну что ж, видимо лучшее мы уже увидели, – немного задумчиво протянула она. – Тогда пойдемте, пока что-нибудь несовершенное не испортило все впечатление.
С нескрываемым облегчением он взял ее за руку и ловко провел сквозь толпу.
Когда я наконец отыскал Джорно, смеющегося и беседующего с группой гавайцев, увенчанных венками, он не стал извиняться или объясняться по поводу своего внезапного бегства от меня на пляже.
– Ты пропустил встречу с женихом, – хвастливо сказал я ему.
А когда он не ответил, я импульсивно добавила нечто неуместное для нашего короткого знакомства:
– Мне кажется, вы намеренно избегаете мисс Талберт; а ведь в Китае вы казались весьма увлеченным.
– Да, – невозмутимо признал Джорно, – так оно и есть. Но не по той причине, которую вы себе воображаете, Арнольд, – продолжил он, и в его выразительном голосе прозвучало сожаление, – я оказался в необычном положении: мне пришлось удовлетворить самый неумеренный из моих аппетитов – любопытство – и мне это не нравится.
Мы бесцельно прогуливались по теплому песку по направлению к отелю, слева от нас раздавался призрачный шум и трепет прибоя, справа – светилась колеблющаяся линия маленьких огоньков.
– Я пытаюсь по-своему, совсем по-глупому, – продолжал Джорно, – не стать орудием верования в цепь событий, в которых я уже сыграл прискорбную роль.