Личная дружба дала доктору Гранту представление о движущих силах в жизни Ричарда, которые исключали любое подозрение в виновности.
– Поступок, в котором его обвиняют, несовместим с его характером, – сказал доктор, – и, следовательно, преступником является какой-то другой человек.
Логика этого заключения была понятной, но даже логика должна уступить силе судебных постановлений, и когда пришло роковое известие о том, что в новом судебном разбирательстве было отказано и губернатор отказал в помиловании. Доктор Грант решил бросить всю свою энергию и силу на борьбу за жизнь или, скорее, на борьбу со смертью! Он будет сражаться с помощью любого инструмента, находящегося в пределах его досягаемости. Он бы приостановил действие самих законов Природы, если бы это было в возможностях нынешних научных достижений, чтобы победить эту явную судебную ошибку.
Близость его загородного дома к большому пенитенциарному учреждению в Синг-Синге, в трех часах езды от Капитолия штата, куда он часто ездил в качестве ходатая, логично сделала его центром готовящихся и возможных операций. Удаленное от оживленных магистралей и находящееся под усиленной охраной, оно обеспечивало большую приватность для исследовательской работы, чем многолюдные помещения его городской лаборатории. Однако о том, что происходило в его таинственных покоях, можно было только догадываться исходя из косвенных сведений; но дело в том, что доктор Грант чувствовал, что он находится накануне самого колоссального открытия всех времен – открытия, настолько потрясающего по возможностям, как для зла, так и для добра, что ему было трудно определиться с тем, чего он все же больше боялся – неудачи или успеха!
Губернатор Мэннинг не был жестокосердным, но он был решительно твердолоб, когда сталкивался с долгом перед государством. Он отказался поддаться своим собственным порывам симпатии с решительным видом, который больше не оставлял сомнений в окончательной судьбе обвиняемого.
– Решения судов должны быть окончательными, – сказал он, – если мы хотим обуздать преступный элемент, и это не сможет быть реализовано до тех пор, пока губернаторы используют свои полномочия по помилованию, чтобы аннулировать вердикты присяжных и решения наших судов, тем самым заставляя потенциальных преступников надеяться на снисхождение в суде, в случае их обвинения и осуждения. Дверь надежды должна стать закрытой для человека, который замыслит преступление.