– Ты лучший, – произнесла я, убрав документы во внутренний карман пиджака Алана. Найдя рычажок и убедившись, что картина начала медленно возвращаться на место, вышла из кабинета, закрывая за собой дверь.
Лифт ехал медленно, с каждой секундой мое сердце начинало биться сильнее и отчетливее. Сколько я уже в этом образе? Усталость медленно давала о себе знать, руки и ноги начало ломить, хотелось поскорее стать собой.
– Лу, я вызову тебе такси на соседнюю улицу, – сказал Хёну, будто бы прочитав мои мысли. Не удивлена, он точно отслеживает время иллюзии.
– Спасибо, – наконец-то зайдя в лифт, сказала я. Скулы медленно сводило, ноги наполнились свинцом, сердце лихорадочно билось.
Мучительная минута спуска вниз, боль становилась отчетливее, в висках начало стучать. Выйдя из лифта, кивнула охраннику и быстрым шагом пошла на выход. На улице заметила, как машина Миллера свернула на улицу. Надеюсь он слишком занят своей новой жертвой и не заметит меня. Быстро скрывшись в переулке, где ранее изменилась, в момент стала с собой, сжимая при этом в руках документы, которые чуть не улетели в лужу. Облегчение, смешанное с сильной усталостью, волной окатило меня, облокотившись о стену чуть не повалилась вниз. Что-то теплое потекло по губам, во рту появился металлический привкус.
– Все в порядке? – спросила я, опережая Хё. Ладонью проведя по губам, ощутила, как болит каждый сантиметр тела, посмотрев на пальцы увидела кровь. Черт.
– Все хорошо, – произнес Хё, он облегченно выдохнул. – Работники думают, что он заходил подготовить кабинет к рандеву. Хорошо, что на работу он всегда ходит в одном и том же костюме, да и галстук похоже не меняет.
– Но, разве машина, не должна была остановиться около входа? – спросила, надеясь, что парень не наблюдал за мной через камеры. Достав из заднего кармана брюк одноразовые салфетки, вытащила одну, сразу же испачкав ее кровью.
– Нет, на нашу удачу машина остановилась там, где нет окон. У них сложилось впечатление, что Алан вышел встретить свою любовницу, – спокойно произнес Хёну. – Лу, ты в порядке?
А вот теперь он точно смотрел на меня. И как ему объяснить почему я стою, прижавшись к стене, в подворотне, где мягко говоря, грязно и прижимаю к лицу уже окровавленную салфетку?
– Последствия, – приглушенно, сказала я, чувствуя, как же хотелось развалиться тут, наплевав на грязь и крыс, писк которых точно слышала недалеко от себя. – Сколько времени прошло?