– Лилу, с тобой точно все хорошо? – в голосе Изабель были слышны нотки паники. Я снова ушла в себя. Привычка уходить от проблем, вместо того чтобы их решать, похоже никогда меня не покинет.
– Да, все хорошо, – улыбнувшись, произнесла я. Ложь, ложь и еще раз ложь. А ведь она учила меня всегда говорить ей правду, какой бы ужасной та ни была.
Изабель по сути редко ругала меня, скорее просто была недовольна и пыталась говорить, что мне нельзя пить или курить, неизвестно как оно отразится на организме. Касаемо прогулов учебы, мы ругались только в старших классах и университете. Только когда она поняла, что это бесполезно, прекратила. Главное, чтобы оценки не страдали, и чтобы я не связалась с плохой компанией… что ж, о некоторых вещах ей не суждено узнать, также, как и другим.
Частые ссоры начались не так давно, когда Бель завела свои разговоры о «нормальной жизни». Я хочу, чтобы это было для меня возможно, но увы, пока что, это не так. Я люблю ее, искренне, мне больно, из-за меня она потеряла семью и получила взамен монстра.
Сейчас мы находились на кухне, сегодня всемирный праздник – «День памяти». Каждый год, тринадцатого июля, по ТВ каналам идут документальные фильмы и передачи, посвященные катастрофе, что произошла двести двадцать один год назад.
Всегда говорили одно и тоже: «Цените природу, уважайте землю, любите друг друга». Лицемерно, учитывая сколько проблем у обычных людей из-за принятых правил и законов, но совету все равно. Всегда было плевать, главное, чтобы их жизнь не изменилось, а люди привыкнут.
– Скажи если что не так, я сразу позвоню Генри, – взяв в руки фартук, сказала Бель. Сегодня она вызвалась готовить праздничный завтрак и ужин.
– Хорошо, – поджав ноги под стул, произнесла. Наблюдая за тетей пыталась понять, необходимо ли мне ей что-то еще сказать или нет.
После той ссоры, Изабель почти не появлялась дома, много работала и только писала сообщения, спрашивая о банальных вещах. Я знала, она очень переживала за меня, по сути кроме нас больше нет никого из семьи. Изабель тяжело принять всю правду, она боится потерять меня. Пойти все не так может в любой момент. Только вот беда в том, что погибнуть я могу и ничего не делая. Последствия сыворотки, после того, что натворила бабушка, непредсказуемы. Генри очень переживает, сыворотка может перестать помогать в любой момент и тогда… Страшно представить, да и не хочется вовсе.