Церфаль был знатно раздосадован известиями о своем отце. Но при этом, в его голове появилась пища для размышлений. Выходит, что если, его отец был репрессирован в качестве экстремиста, то он тоже был не согласен с идеями операции «Метаморфоза». А значит и за собор он взялся неспроста. Это было трудно описать, но Тиль чувствовал, что человек, стоящий перед ним как-то связан со смертью отца. Быть может, некий Господин Сейвер как-то связан с операцией «Метаморфоза». Что бы то ни было, Тиль Церфаль был настроен отомстить за отца и за все человечество, которое пострадало из-за этой злополучной операции. В этот же момент, в его голове родилась одна безумная идея, которую он жаждал воплотить в реальность.
– Как-бы печально не звучали ваши слова, но я должен продолжить дело отца Вернера. Я смогу достроить этот собор. – пытаясь скрыть свой гнев ответил Церфаль. – Но всё же, я до сих пор не понимаю – почему именно я? – словно имея некоторые сомнения поинтересовался он.
– Тиль, вы сейчас неприлично явно напрашиваетесь на комплименты. А комплиментами, я одаривать не люблю. Но если вам нужно еще раз убедиться, скажу: вы не глупы, имеете соответствующее образование и не одно, долгое время вы сами проживали здесь, так еще и ваш отец – Вернер Швайгер, а самое главное – вы человек! – то ли раздраженно, то ли вдохновенно описывал Сейвер.
– А тот факт, что я сын Вернера – случайность или вам это уже было известно? – спросил Тиль так, будто бы уже знал ответ на этот вопрос.
– Знаете, у меня и мысли такой не было. Как минимум потому, что вы носите разные фамилии. Хотя визуальная схожесть у вас с ним есть. – подметил Сейвер, оглядывая Тиля оценивающим взглядом.
– Я вас понял, Господин Сейвер. Я готов взяться за проектировку Кёльнского собора. Хотел бы вас поблагодарить за информацию об отце, ну и конечно же за такую возможность. Для меня это – самая настоящая, что ни на есть, рука помощи. – пытаясь изобразить признательность высказал Тиль. Сейвер улыбнувшись своей хитрой ухмылкой, лишь кивнул и ответил: «Это взаимовыгода».
Господин Сейвер подошел к полке и вынул из нее документ, который передал Церфалю и попросил его подписать для заключения договора. Тиль внимательно ознакомился с договором, который был написан на двух языках, включая немецкий – его родной язык, который, как и все другие языки, кроме английского, исчезли после злополучной операции. Архитектор оставил свою подпись на документах и одну из копий отдал обратно Господину Сейверу, а одну оставил себе. Сейвер перепроверил все документы и подписи, после чего убрал документы обратно в полку.