Эдмонд пристально смотрел на понурившегося ученого, не зная, что на все это сказать.
– Тогда подпишите вот здесь, что не имеете к мисс Тэнтоурис претензий, – Эдмонд протянул математику бланк.
– А можно попросить вас об одолжении, господин Палмер? – спросил Ллойд, возвращая подписанный документ.
– Конечно. И ты можешь называть меня по имени, просто "Эдмонд". Мы, насколько я вижу, ровесники, – обаятельно улыбнулся он.
– Я могу обратиться к вам, Эдмонд, – Ллойд нерешительно подбирал нужные слова, – если она еще будет так на меня смотреть?
– Разумеется, дружище! – Эдмонд встал и крепко пожал Ллойду руку.
Он уже собрался уходить, но математик неожиданно произнес:
– Эдмонд!
– Да?
– Я вспомнил. Вспомнил, как назвал тогда этого демона.
– И как же? – подался вперед Эдмонд.
– Чужая. По-моему это были последние слова…
– Хм, вроде довольно невинно для настоящего ругательства.
– Бабушка говорила, что ей говорил ее папа, мой прадедушка…
– Так, – нетерпеливо покивал Эдмонд.
– В общем, что высшие демоны не особо принимаются своими сородичами. Они уважают их силу, но сторонятся.
Эдмонд пристально посмотрел на Ллойда.
– А могу я как-нибудь поговорить за чашечкой чая с твоей замечательной бабушкой, старина? – с новой порцией обаяния уточнил Эдмонд.
– К сожалению, она умерла пять лет назад от болотной лихорадки, осложненной проклятием злого духа, – печально ответил Ллойд.
– Сочувствую. Очень жаль. Если что, жду тебя в своем кабинете.
Эдмонд изобразил воинское приветствие и удалился, оставив математика наедине со своими страхами.
Разговор с Ллойдом не отпускал инспектора Палмера до конца рабочего дня. Даже ему было совершенно непонятно, что со всем этим делать. С одной стороны, у него имелось объяснение потерпевшего, который отказывался от всех претензий к обидчику. С другой стороны, обидчик, использовавший опасное для жизни заклинание, нисколько не раскаивался в содеянном. Можно было составить искусную многословную справку, которая скорее всего заставит Дисциплинарный комитет закрыть дело. Это, конечно, нельзя было считать идеальным итогом расследования, которыми так славился Эдмонд. Но проблема заключалась вовсе не в досаде от неэталонного завершения конфликта или в уязвленном самомнении инспектора.
Вне всяких сомнений, Эдмонд видел свое призвание в умении вникать и безукоризненно улаживать самые сложные конфликты между людьми и демонами. Но базовой целью его работы являлось обеспечение безопасности сотрудников Института. Потому он не мог оставить без внимания страхи Ллойда и нежелание Сильвии Тэнтоурис признать себя виноватой. Он не имел морального права забыть про угрожающую характеристику, которую Ллойд дал высшим демонам. И в то же время он был зажат в тиски регламентов и связан по рукам и ногам необходимостью соблюдения сроков проведения расследования. Чтобы продолжать проверку, он должен предоставить Старику мотивированный рапорт о причинах, не позволяющих завершить дело.