– Что ты имеешь в виду?
– Можно придумать что-нибудь для отвлечения их внимания от этого вопроса.
– Ты можешь выражаться понятнее?
– Например, организовать взрыв в этой проклятой пещере Кру-Штен. Они помчатся туда, и магам уже будет не до такой мелочи, как наши шпионы в Хэфдоуне.
Кальникл фыркнул.
– Ты думаешь, они тут же не разберутся, что взрыв устроили люди? А вдруг в этой пещере есть нечто ценное? Нам потом башку снимут, если мы ее завалим камнями и уничтожим что-нибудь важное.
– Тогда не знаю, – развел руками Фьюкл. – Если мы ничего не придумаем в этом направлении, придется держать ответ.
– И как им объяснить наличие нашей агентурной сети?
– Может, проще всего сказать правду? Ну, не убьют же вас из-за этого. В конце концов, никакой катастрофы не произошло, и никаких секретов мы не узнали. Вы хотя бы примерно знаете, что успел накопать Штрумли?
– Нет, – покачал головой Кальникл. – Он должен был передать сведения нашему человеку, но мы собирались засылать его в Хэфдоун позже. Никто не предполагал, что Штрумли провалится.
– Что-то меня мучают сомнения, – задумчиво произнес Фьюкл и почесал нос.
– Поясни.
– Они поймали Штрумли не на пустом месте. Значит, за ним какое-то время следили. Либо он допустил явный промах и обратил на себя внимание местных секретчиков, или как они там именуются. Хотя это вряд ли.
– Допустим.
– Если он у них давно под колпаком, – продолжил шпик, – то ему могли начать скармливать ложные сведения. В таком случае всё то, что он нарыл, не стоит и ломаного медяка.
– А если нет?
– Если нет, то Штрумли, как я предполагаю, выложит местным дознавателям всё, чтобы спасти собственную шкуру. Или уже выложил. Мы этого не знаем.
– К чему ты клонишь? – спросил глава секретной службы.
– Да всё к тому же. Они будут соотносить ваши слова и показания Штрумли. Если вас уличат во лжи, то будет только хуже.
– Так Штрумли тоже может соврать.
– Сомневаюсь, – покачал головой Фьюкл. – Если он, конечно, не последний болван. А такого вы бы туда не заслали. Он прекрасно понимает, что его легко проверят. Тогда все его признания не будут играть уже никакой роли. Раз у них на Севере за подобное предусмотрена смертная казнь, то, считай, Штрумли уже не жилец. А обменивать его нам не на кого.
– Проклятье, – процедил сквозь зубы Кальникл.
– Есть еще один момент, – заметил Фьюкл.