Птенчик - страница 2
Во дворе росли яблони, вишни, сливы. Баба Зоя очень любила свой сад, но теперь он стал совсем одиноким, заброшенным и, может быть, даже злым. Летом листва служила мягкой изумрудной завесой, сквозь которую было не разглядеть ни улицы, ни реки, ни соседних домов. Но и сейчас переплетения ветвей скрывали девочек от всего мира. Нужно было добавить совсем немного воображения, чтобы представить, что ничего вокруг нет. Только голые больные деревья и высокая мокрая трава.
Дачей давно не занимались. Здесь и летом-то никого почти не было, а в октябре… наверное, на многие километры вокруг только пустые старые дома и пролетающие над ними птицы.
Время близилось к обеду. Лиза читала, а Соня играла с косматой собакой Филей, единственной игрушкой, которую она ухватила во время вчерашнего бегства.
Несмотря на холод, дышать было трудно. Воздух был густой и затхлый. В прошлый раз, когда Лиза была здесь, баба Зоя все время лежала в кровати и не позволяла открывать окна.
«Закрой окно! – кричала она. – Сквозняк!»
«Она и сейчас здесь, – подумала Лиза. – Люди никуда не деваются – они пропитывают собой все вокруг, как смола. А что, если она теперь – это груда тряпья на кровати, трухлявые доски, пыль?»
Лиза где-то читала, что пыль на сколько-то процентов состоит из частичек человеческой кожи, так что какая-то часть бабы Зои точно все еще здесь.
Окно, которое Лиза отрыла в очередной попытке проветрить дом, опять захлопнулось.
– Закрывай окно! Сквозняк!
Лиза вздрогнула.
На кухне было довольно просторно и светло. Мама просила не открывать шторы, но не сидеть же в полной темноте.
У окна стоял стол, покрытый изрезанной клеенкой, дальше – дверь в предбанник, потом плита с красным газовым баллоном, пожелтевшая раковина. У противоположной стены два шкафа, один с книгами – биографиями каких-то революционеров и романами о рабочих, а во втором громоздилась посуда и стояла непонятно откуда взявшаяся модель подводной лодки.
В спальню же девочки вообще не заходили. В полутьме виднелась только кровать, заваленная горой тряпья, похожая на берлогу какого-нибудь мифического существа.
Бамбуковые занавески, отделяющие спальню от кухни, то и дело колыхались с легким перестуком, словно кто-то тайком подсматривал оттуда за девочками.
Соня тоже обратила на это внимание.
– Пойдем на улицу, – сказала она. – Мне страшно.