Этот народ – как муравьи. Они способны на все».
Проповеднику почему-то представилась картина: на пути муравьев возникает лужа, и тогда часть из них, жертвуя собой, превращается в мост, по которому остальные перебираются на другую сторону. Японцы – это полчище наделенных разумом черных муравьев!
Найфу уже несколько лет активно добивался разрешения открыть прямую торговлю с Новой Испанией, однако генерал-губернатор Манилы под разными предлогами отклонял его запросы. Испанцы хотели иметь монополию на торговлю на тихоокеанских просторах.
«Но если японцы собираются использовать интернированную команду испанского галеона для постройки своего корабля, – рассуждал Проповедник, – я буду совершенно незаменим на переговорах как переводчик». Он начал понимать, почему четыре дня назад Гото выпустил его из застенка. Советник намекнул тогда, что за Проповедника кто-то замолвил словечко. Не исключено, что это был влиятельный вельможа, предложивший этот план. Может быть, тот же Исида. Господь может использовать кого пожелает, а вот японцы используют только тех, кто им безусловно нужен. Именно потому, что Проповедник может пригодиться для осуществления их замыслов, они его сначала припугнули, а затем вроде как выручили из беды. Это один из излюбленных приемов японцев.
Проповедник не стал ничего рассказывать о состоявшемся разговоре ни Диего, ни корейцу. Он весьма невысоко оценивал своего младшего товарища с постоянно красными, как у кролика, глазами, такого же священника, как и он, прибывшего в Японию вместе с ним из Манилы от ордена францисканцев. Еще во время учебы в семинарии Проповедник не мог побороть высокомерия, с которым он относился к простодушным, мало на что способным товарищам. Он понимал, что это дурная черта характера, но ничего не мог с собой сделать.
– Пришло письмо из Осаки.
Диего извлек из кармана поношенной монашеской рясы вместе с четками распечатанное письмо и поднял на Проповедника глаза, словно опухшие от слез.
– Иезуиты снова строят козни против нас.
Проповедник развернул письмо и поднес к свече, пламя которой трепетало, как мотылек. На бумаге желтели пятна от дождя, чернила расплылись. Письмо было написано недели три назад отцом Муньосом, в подчинении которого находился Проповедник. Он сообщал из Осаки, что там постепенно нарастает враждебность к найфу и вассалы даймё, потерпевших поражение в битве при Сэкигахаре