– Знаете, с каким трудом я терпел высокомерие и невыдержанность японцев, пока мы торчали у них под надзором? – сказал мне капитан два дня назад, когда мы сидели за обеденным столом. – Я в жизни не встречал народа более неискреннего. Ведь скрытность, нежелание открыть душу для других людей считается у них добродетелью.
– Но взгляните на их политическое устройство. Никогда не скажешь, что эта страна языческая, невежественная, – возразил я.
– Этим-то она и опасна, – заявил помощник капитана. – Когда-нибудь она попытается завладеть всем Великим океаном. Если мы хотим обратить Японию в христианство, проще покорить ее не словами, а оружием.
– Оружием? – невольно вскрикнул я. – Вы недооцениваете эту страну. Это не Новая Испания и не Филиппины. Японцы привыкли воевать и сильны в сражениях. Вам известно, что иезуиты потерпели неудачу, потому что думали как вы?
Капитан и помощник побледнели, но я решил не обращать на это внимания и начал перечислять ошибки, совершенные иезуитами. Например, отец Коэльо и отец Фроиш собирались превратить Японию в испанскую колонию и на этом строили свои проповеди, что, конечно, вызвало гнев японских правителей. Я не могу сдерживаться, как только речь заходит об иезуитах.
– Поэтому для распространения в Японии Слова Божьего есть только один способ, – заключил я в сильном волнении. – Обвести японцев вокруг пальца. Испания должна поделиться с ними прибылью от торговли в Великом океане, а взамен получить широкие особые права на распространение Христовой веры. Ради барыша японцы пойдут на любые жертвы. Если бы я был епископом…
Капитан и помощник переглянулись и умолкли. Это было не молчание в знак согласия. Наверное, подумали: «Хорош священник! Настоящий интриган!» Перед мирянами таких вещей лучше не говорить, я просто не сдержался.
– Для вас, падре, проповедование веры, похоже, дороже интересов Испании, – с ехидцей заметил капитан и снова замолчал.
Было видно, что и он, и помощник восприняли мои слова насчет епископа как низменное стремление к преуспеванию.
«Один лишь Вседержитель способен проникнуть в сокровенные людские желания и может выносить суждения о них. И только Он знает, что не из пустого личного тщеславия я произнес эти слова. Я выбрал эту страну, чтобы обрести здесь вечный покой. Может быть, я нужен, чтобы были слышны голоса тех, кто славит Тебя в этой стране».