Стоявший к нему спиной Мацуки не пошевельнулся – видимо, не слышал. Он еще долго не отрываясь смотрел на море, наконец обернулся. Тень от мачты падала ему на лицо.
– Нам плыть по этому морю два месяца, – сказал он. Его слова тоже унес ветер.
– Что вы сказали? – переспросил Самурай.
– Я хотел спросить, что вы думаете о нашем поручении.
– О поручении? Думаю, мы должны быть благодарны, что нам поручили такое дело.
– Я о другом. – Мацуки сердито покачал головой. – Почему, по-вашему, нам, самураям невысокого ранга, доверили эту важную миссию? Как только корабль покинул Японию, я только об этом и думаю.
Самурай молчал. Этот вопрос с самого отплытия мучил и его. Почему посланниками выбрали их? Странно, что во главе посольства не поставили никого из высших сановников.
– Господин Мацуки…
– Мы просто пешки в игре, – словно в насмешку над самим собой проговорил Мацуки. – Пешки Высшего совета.
– Пешки?
– Понятно, что такую высокую миссию следовало возложить на крупного вельможу, а вместо него назначают нас, мэсидаси. Почему? А потому, что никому до нас нет дела – потонем мы в море или заболеем в этой неведомой стране южных варваров. Ни Его Светлости, ни Высшему совету, никому от этого беспокойства не будет.
Увидев, что Самурай изменился в лице, Мацуки, словно радуясь этому, продолжил:
– Нас только называют посланниками, но ведь мы не знаем языка, мы всего лишь гонцы, которые с помощью этого Веласко должны передать послание Его Светлости кому надо. Лишь бы началась торговля с Новой Испанией и корабли южных варваров стали заходить в Сиогаму и Кэсэннуму, а что с нами будет – хоть мы сгнием там за морем, в чужих землях, – Его Светлости и сановникам не важно.
Ветер сорвал с гребня волны брызги и бросил их на палубу, окатив им ноги. Снасти гудели и скрипели над головой.
– Господин Сираиси… ничего такого не говорил, – то ли простонал, то ли пробормотал Самурай. Его раздражало собственное косноязычие, не позволявшее ему возразить Мацуки. Если они на самом деле пешки, зачем господину Сираиси и господину Исиде было говорить, чтобы он берег себя на чужбине, обещать, что, когда он вернется, они подумают, как передать ему обратно земли в Курокаве?
– Господин Сираиси ведь ничего определенного не сказал, – усмехнулся Мацуки. – «Они подумают…» Когда двенадцать лет назад Его Светлость взялся распределять земли, у многих самураев их наследственные наделы отобрали, а вместо них Высший совет выделял бесплодные пустоши. И сколько они потом ни обращались с просьбами вернуть им старые владения, положительного ответа так и не дождались. Люди остались обиженными. И я, и вы, и Танака, и Ниси – мы все в одинаковом положении. Из таких недовольных выбрали нас четверых и отправили в тяжелое плавание. Если мы погибнем – наши земли отберут. Не справимся с делом – накажут. В назидание остальным недовольным мэсидаси. В любом случае Высший совет ничего не потеряет.