Постепенно голые нары начинали приобретать тот жилой вид, который просуществует в кошаре до самого конца сезона хлопковой кампании. Многие, особенно девчата, старались придать уют этому убогому жилью: находиться-то здесь долго придётся. Кто-то небольшую картину на заднюю перегородку повесит, кто-то – зеркальце, кто-то – красивую занавесочку. Некоторые, если находили, прибивали к стойке дощечки, делая таким образом ступеньки для более лёгкого взбирания на верхний ярус.
И вот наступила ночь. Все успели обустроиться и перекусить. Был объявлен отбой, и постепенно начали затухать бурные обсуждения заселения и другие разговоры. Наконец все бригады кошары уснули. Завтра студентов ждал первый день. Теперь дни будут только рабочими. На хлопке выходных не бывает. Горбатились даже седьмого ноября. Только очень сильный ливень мог приостановить сбор белого золота. Простой дождь и снег руководители в расчет не брали. Приходилось иногда вкалывать и тогда, когда все хлопковые поля были в снегу. А белое на белом, сами понимаете, как-то совсем не видно. Всё это и другое будет потом. А сейчас студенты мирно спали.
Глава 3. Честь и достоинство
Наступило первое утро. В шесть часов объявили подъём. Сонные студенты нехотя выползли с нар и пошли к ручным умывальникам пробуждать себя окончательно холодной утренней водой. Позавтракали горячим, слегка подслащённым чаем из титанов и хлебом с десятиграммовым кусочком масла, выданными на кухне.
– В армии и то лучше кормили, – проворчал, потягиваясь, Антон, – там к этому всему на завтрак ещё и каша какая-никакая полагалась. А в воскресенье ещё и два яйца, здесь про них вообще забыть придётся.
– Ага. А в тюрьме сейчас макароны дают, – подшутил Денис.
– Да в тюрьме и то лучше. Там по крайней мере от такой работы и такого быта себя рабом на плантации не чувствуешь, – не унимался бывший служака. – Там спят на приличных кроватях.
– Тоха, а ты что, сегодня не брился? – спросил Жора Антона, после того, как внимательно пригляделся к его небольшой щетине на лице. – Ладно у меня она почти не растёт. Ты погляди, и Денис небритый.
– Денис пусть поступает, как знает, а я решил бороду отпускать, – ответил тот.
– А чё так?
– Да неохота холодной водой бриться. Отвык уже от этой армейской необходимости. Я там в своё время вдоволь такого удовольствия наиспытывался. Особенно зимой. Если бы здесь повар не кидал сразу в чай сахар, тогда можно было бы добавлять этот чай к воде для бритья. Как раз тёпленькая водица и получалась бы. А так, холодной, не хочу.