– Бабушка, ты чё (что) так говоришь? Учительница кажет (говорит), что из-за тебя, и я кажу неправильно.
– А пошто (почему) она скёт (стучит) ногами?
– Я ей прибаутку бабы Дуни казал.
– Кажи (расскажи) её и мне.
– Слухай. В одной семье не любили сноху-чалдонку, – начинаю я. – Однажды тятька спрашивает своих дочек: «Кто набздел в хате?» А те ему отвечают: «Это сноха». – Так её же нет в хате? – А это её андарак (юбка) бздит.
Бабушка долго хохочет, потом называет меня почему-то «поташенком» и теребит мой чуб.
– Заес (заяц) упрел в чугунке, будешь его исть (кушать)?
– А откуда взялся у нас заес?
– Дед Яшка его вчерась (вчера) петлей словил.
– Не, я буду только калач и молоко.
Я быстро завтракаю, надеваю белую заячью шубку, валенки, шапку, перекидываю через плечо сшитую мне бабушкой холщевую сумку с букварём и тетрадками, беру в руку таз и выскакиваю на улицу. Выбегаю на берег реки, сажусь в таз и, крутясь волчком, съезжаю на лёд. Дальше карабкаюсь на противоположный берег, и я в школе.
Учусь я в первом классе понарошку. Бабушка договорилась с учительницей, чтобы та взяла меня в школу, потому как все мои друзья пошли в первый класс, а мне не хватило одного года. А уж на следующий год, когда мои родители-нефтяники закончат свою работу в сейсмологической партии и обоснуются в районном центре, то я пойду в первый класс со своими сверстниками.