Оставшиеся, жалкие клочки уцелевших бандитов, падали на колени моля о пощаде. Они понимали, что проиграли этот бой, но хотели жить.
На этих полях я видела разное, я видела и то, что они вытворяли в мирное время. Я видела, как они насиловали мирных крестьянок этих земель. Да, у меня появились видения. Не знаю, откуда, но я видела это. В мельчайших подробностях. Крики, слезы, треск одежды и холодные, проникающие под одежду, руки разбойников. Жуткое зрелище, я вам скажу. Я видел это. Эти мужчины не могли остановиться. Они явно были под каким-то веществом. Так долго и так часто. Жуть!
Было ли мне их жалко, когда они молили о пощаде? Девушек – да, которых они здесь насиловали. А этих убийц – нет!»
ДНЕВНИК: «Мои ведения были фрагментами, но я достаточно и во всех красках увидела весь процесс. И делали они такое очень часто. А что сейчас? А сейчас они просто просили о пощаде.
«Пленных не брать!» – это был приказ, на тот момент главнокомандующего Авраля. Так и было исполнено. Все, неважно кто опустил меч или держал его в руке, все разбойники были казнены. Без суда, без предупреждения, попадались ещё и те, кто пытался сопротивляться, все были умерщвлены! «Жестоко!» – скажите вы. «А где же оргия?» – наверно вспомните то, с чего я начала. Сейчас, я к этому, как раз подхожу. Я хочу, чтоб вы поняли, почему девочки предпочитают это для снятия стресса. А они вообще испытывают стресс? Они не люди, в отличие меня. Для меня они дьяволицы! Или демоны, я разницы не вижу в этих словах, хоть и пишутся это по-разному.
Я никогда не забуду, этот жуткий звук тишины. После такой громкой и кровавой ночи, она особенно ощущалось в это утро. Внезапно все замолчало, лишь доносилось дуновение ветра, посвистывая, огибая могильные камни некогда бывшего кладбища. Где-то каркали вороны, вероятней всего стервятники уже начали ворошить мертвые тела. Этой ночью была настоящая бойня.
Я внезапно вспомнила, что желудок мой давно пуст, а на губах чувствовался вкус рвоты. Да, меня вырвало несколько раз, пока передо мной разбойникам выпускали кишки. Вначале я плакала, мне было их жалко, потом страшно, но это было вчера, когда только начинало смеркаться. А потом я увидела настоящее обличие войны.
Под утро я уже стала другой. Наверно другой. Не знаю. Ну, а как это ещё определить, если я уже спокойно смотрела на тела покойников. Я с полным безразличием смотрела на их тысячи, что покрывалась земля вокруг меня.