– Константин, садитесь, – предложила Дарья, разбирая сумки. – Мы напоим вас чаем, – и добавила: – Девчонки, готовьте на стол, а я, наверное, схожу к соседям. Надо всё-таки разобраться.
– Может, я с вами? – подскочил Константин. – Та женщина сказала, что это опасные люди.
– Да бросьте! – отмахнулась Дарья.
И тут же раздался умоляющий голосок Милы:
– Константин, помогите подключить чайник. У меня вилка в розетку не втыкается.
Константин пошёл помогать Миле, а Дарья вышла на улицу.
Новый чайник закипел быстро. Дарья вернулась раздосадованная.
– Ну что? Поговорила? – спросила Анжела.
– Нет, – ответила Дарья. – Не захотела попасть под горячую руку. Как я поняла, там начальник охраны подчинённым разнос делает.
– Так получается, это тоже не хозяин, а охранник? – спросила Анжела.
– Получается так… – ответила Дарья и пошла мыть руки.
– Интересно, чего они там так охраняют? – поинтересовался Константин.
– Пойдите и спросите у них, – парировала Анжела.
– Да я так… Кто я такой? – ретировался Константин. – Просто любопытно стало.
За столом повисло неловкое молчание. Чай допивали в тишине.
– Ну я, пожалуй, пойду?.. – неуверенно спросил Константин, отставив пустую чашку. – Спасибо за угощение.
– Ой, а как же дача? – вскинулась Мила. – Вы же хотели?..
– А вы сходите в правление, – посоветовала Дарья.
– Давайте я вас провожу? – вскочила Мила.
Дарья с Анжелой переглянулись.
– Только, пожалуйста, недолго. Работать нужно, – сказала Дарья.
– Конечно, конечно, – чирикнула Мила, выпархивая из дома вслед за Константином.
Посуда была уже помыта и убрана, рыба для ужина замаринована, ноутбук водружён на стол, открыт вордовский файл, а Милы всё не было.
– Смотрю на Милу и волей-неволей убеждаюсь, что в чём-то наш Эдуард Валентинович прав, – задумчиво сказала Анжела.
– Если в чём-то и прав, то только в отношении Милы. А нас в нашей литературной студии четырнадцать человек, и почти все женщины! И все разные! – возразила Дарья. – А он всех под одну гребёнку гребёт… «Пишущая женщина, что говорящая лошадь»… Сексист! Ненавижу!
– Да, это было обидно, – согласилась Анжела.
– А Милу понять можно. Девушке скоро тридцатник, а всё одна. Ничего, попорхает и вернётся. А пишет она замечательно!
– Представляешь, слышала, как наш Эдуард Валентинович говорил мужикам, что, мол, посмотрю я на грудь Татьяны или на бёдра Натальи Александровны, и не могу читать их произведения, – поделилась Анжела. – Хотя в одном я с нашим руководителем студии, пожалуй, соглашусь.