Он обернулся и увидел перед собой высокого старика со спокойным и холодным взглядом.
– Профессор Виардо!
– Да. Я шел мимо… Мне сообщили, что случилось с бедным другом… И я поднялся сюда. Вы позволите?
И профессор подошел к больному.
– Это апоплексический удар, не так ли? – спросил молодой врач.
– Вы полагаете?
– Конечно!
– Вы ошибаетесь, друг мой. И можете убрать ланцет… Вы заметили эти синие пятна?
– Да… И, признаю, они меня удивили…
– Они были такими же большими, когда вы сюда пришли?
– Нет… В диаметре были не больше монеты в пятьдесят сантимов, и их было немного.
– Да! Видите, а сейчас их стало больше, они увеличиваются, приближаются друг к другу. Даже соединяются воедино и смешиваются… Через час они покроют всю поверхность кожи, и тело бедного мальчика будет равномерно окрашено в очень характерный синий цвет… Теперь посмотрим на слизистые оболочки…
Доктор Виардо попросил ложку и открыл рот Прока, все еще лежащего без движения.
– Посмотрите, – сказал он коллеге.
– Рот внутри ярко-синий.
– И язык, и гортань! Веки тоже окрашиваются. У вас есть термометр?
– Вот.
– Хорошо, измерьте температуру.
Наступила долгая пауза. Двое мужчин ни на секунду не отрывали взгляд от больного. Затем по знаку доктора Виардо молодой врач посмотрел на термометр.
– Тридцать градусов и четыре десятых, – сказал он.
– Я и не сомневался. Когда Прока очнется, его температура поднимется, может, до 35 или 36 и пару десятых, но никогда не дойдет до 37. Бедняга! Если он придет в себя, от него останется не больше чем тень. Он сможет протянуть год-два, может, три, но так и останется безобразным, и иногда будет страдать от приступов. При малейшем движении, хоть немного резком, при минимальном усилии будут приступы кашля, а от самых простых нагрузок начнется головокружение. Бегать или быстро ходить, не испытывая ужасного удушья с сердцебиением и паникой, он больше не сможет.
– Да-да, начинаю понимать.
– Теперь взгляните на губы. Они темно-синие, как и ноздри, и мочки ушей. Осмотрите руки: обратите внимание на эту деформацию кончиков пальцев. Достаточно ли она ярко выражена? Последняя фаланга опухшая, округлая, как бы расширенная, ногти толстые, широкие, вогнутые.
– Действительно. И как я не заметил этого всего раньше?
– Такие случаи цианоза, мой друг, чрезвычайно редки, и можно извинить молодых врачей за то, что они не знакомы с ними. Как правило, это врожденные патологические состояния, и люди, пораженные ими, умирают в раннем возрасте; очень немногие доживают до тридцати. И напротив, если сужение легочной артерии приобретенное, то есть является следствием какого-то заболевания во взрослом возрасте, как в нашем случае, патология может проявиться в любой момент. Я лечил Прока от острого ревматизма, в то время было поражено сердце, эндартериит легочной артерии привел к сужению сосуда. Я часто говорил ему: «Будьте очень осторожны, друг мой, сердце однажды сыграет с вами злую шутку». К сожалению, я был прав. С тех пор сосуды только еще сильнее сужались. Все эти нынешние проблемы: синий цвет, одышка, апатия, охлаждение – объясняются тем, что отныне у него будет слишком много венозной крови и недостаточно артериальной, слишком много углекислоты и недостаток кислорода. Это будет постоянное удушье.