Александр, «этот грек времен поздней Римской империи – тонкий, фальшивый и ловкий», затаил глубокую обиду и стал ждать своего часа.
Но он все еще не наступал…
И вот он настал!
Вскоре после Тильзита Наполеон стал активно искать себе… молодую (!) жену, которая могла бы подарить ему наследника его престола и закрепить за ним династию. Императрица Жозефина, ставшая к тому времени в силу возраста бесплодной, уже «вышла в тираж».
Первой среди высокородных невест стояла Великая княжна Екатерина Павловна… сестра императора Александра I. Через посла в России Армана де Коленкура он начал зондировать возможность этого брака.
«Катиш» (так звали княжну в семье) – созданию крайне амбициозному – «грозила» участь французской императрицы! Казалось, родственные связи с Францией с всесильным повелителем Европы будут чрезвычайно полезны для России!?
Будучи человеком крайне лукавым, российский император, как всегда не отказывал, но и не давал согласия. Общаясь на эту тему с французским послом, «наш ангел», так его величали при дворе, все время ссылался на волю матери, которая для него, послушного сына, по его клятвенным утверждениям, была священна.
Вдовствующая императрица и ее очень своевольная дочь-любимица заняли глухую оборону: политические и династические выгоды были для них ничто. «Катиш», у которой с царствующим братом были особо «доверительные» (ходили слухи, что брат совершенно по особому опекал любимую сестренку) отношения, наотрез отказалась обсуждать кандидатуру Буонапартии, резко заявив, что «готова пойти за последнего русского истопника, чем за этого корсиканца».
Ее дерзкий ответ стал известен Бонапарту…
Получив отказ от «Катиш» с ее истеричным, сугубо женским «комментарием», Наполеон все же не отступился и в 1809 г. «перенес артподготовку на иную цель» – на другую великую княжну…14/15-летнюю Анну Павловну.
Отказать Наполеону во второй раз (!) было делом совершенно неслыханным! Всесильная императрица-мать Мария Федоровна не знала, как поступить!
Приносить в жертву свою юную невинную дочь кровожадному тирану она не хотела. Судьба дочери была для нее превыше всего. «Если у нее не будет в первый год ребенка, – писала она своему царствующему сыну, ей придется много претерпеть. Либо он с ней разведется, либо захочет иметь детей ценою ее чести и добродетели.»