Однако, по мере того как время тянулось, ему всё больше не хватало привычного внимания. Он запрыгнул на подоконник и долго смотрел в окно, изучая каждую деталь, временами зажмуриваясь, пытаясь восстановить в памяти, как он жил уличную жизнь. Она манила его. Воспоминания казались яркими, и от этого ему становилось ещё грустнее. Это были насыщенные, хоть и опасные времена. Воспоминания разбудили в нём забытые чувства – свободу, азарт и дикость.
Вдруг на карниз приземлился голубь, небрежно стукнув крыльями и нарушив раздумья кота. Моёт от неожиданности упал с подоконника, но тут же запрыгнул обратно, пытаясь рассмотреть наглеца. Встретившись с ним взглядом, он ощутил всплеск старого боевого духа.
– Эй, ты, убирайся отсюда! – прошипел кот, демонстрируя когти.
– А если не уберусь? – лениво ответил голубь, прищурив глаза.
– Я тебя съем! – Моёт поднял хвост и, прижав уши, изобразил грозную позу. – Я ведь хищник, не забывай!
– Ха-ха! – рассмеялся голубь. – И что же ты съел на завтрак, «хищник»? «Китикэт» или «Вискас»?
Моёт весь напрягся от неслыханной наглости голубя. Его охватила волна возмущения.
– Я не шучу! Я на улице вырос, таких, как ты, десятками ловил!
Напряжение нарастало. Гляделки становились всё более опасными. И, быть может, это всё закончилось бы пустыми угрозами, если бы не последняя реплика голубя.
– Никакой ты не уличный кот, а тепличный! Такой же, как помидор!
С этими словами Моёт бросился вперёд, забыв обо всём, запрыгнул на окно и… застрял в створке.
Голубь разразился смехом:
– Какой же ты глупый и неуклюжий!
Эти слова окончательно взбесили Моёта. Он выскочил наружу, как пуля, и погнался за своим обидчиком. Голубь, позабыв, как взлетать, заметался по земле, размахивая крыльями. В самый последний момент, когда когти кота уже почти коснулись его перьев, он всё-таки поднялся в воздух. Летя вдаль, он не забыл бросить пару язвительных фраз, прежде чем исчезнуть в небе.
Отдышавшись, Моёт повернулся назад, но, осмотревшись, он понял, что совсем не знает, где он. Он помнит, как выглядит квартира внутри, но совсем не знал, как выглядит всё снаружи.
«Похоже, я заблудился», – сказал он сам себе, оглядываясь по сторонам.