«…О всех ушедших грезит конопляник»
С. Есенин
Все огороды, по правой стороне сельских строений, если идти к сельсовету при Советской власти, или к деревенской ставке Петлюры или Скоробогатского, властвующих чуть раньше, заканчивались зелёным лугом, отгороженным густыми порослями здоровенных верб, от огромной, переходящей вдали в синюю дымку обширной левады.
Левадой назывался клин земли, гектаров в восемьдесят, вытянутый вдоль села по правую руку. Посреди левады испокон веков был выкопан колодец, огороженный внутри от ила деревянными цебринами, с высоким журавлём. Возле колодца длинное деревянное корыто. Там поили скотину. И был вечный гвалт!
Но то уже за пределами частных лугов. А здесь, где огороды кончались сочной травой и вечно влажной почвой, у каждого хозяина огорода имелась так называемая, копанка, метра четыре в ширину и метров шесть в длину. Она представляла собой небольшое выкопанное частное озерцо, покрытое зелёной ряской так, что воды и не было видно.
Странное дело. Каждую весну копанка представляла собой небольшое болотце с размытыми краями. И уже тогда, когда засадят огороды, хозяин копанки, или её хозяйка, подобрав подол юбки со всех сторон ног, и закрепив его, подол этот, на поясе, брали лопату и расчищали свою личную копанку. Выравнивали её края, чтоб были ровненькие и углубляли своё озерцо примерно на сто – сто десять сантиметров.
Уже в начале августа там, не весть откуда появлялась рыбёшка и её, в основном дети десяти – двенадцати лет, ловили сплетёнными из лозы корзинами. Попадался небольшой, не успевший вырасти карасик, но в основном вьюны, где-то грамм по пятьдесят-восемьдесят каждый. Размер и вес считались съедобными.
Как рыба туда попадала наверно и сам Бог не знал. А хозяева копанки такими ненужными сведениями и не интересовались. Главное, что она там была, эта самая небольшая рыба.
Конечно, ловили её не каждый день, но за всё лето, примерно до сентября месяца раз восемь-десять ловили. Всего-то улов составлял грамм семьсот за один приём… не больше, а то и меньше, но её с радостью чистили, жарили на сале и это был семейный праздник. Рыба считалась своей, как и курица, выращенная в собственном дворе.
К концу июня водное зеркало копанки, как мы уже говорили, было сплошь покрыто ряской. Дети её вылавливали теми же, плетёнными из лозы, корзинами, клали в полотняные торбы, ложили в тени, а сами, раздевшись догола, купались. Весёлые крики раздавались на всю леваду.