Мои коты плывут над полем - страница 5
Шрифт
Интервал
Но лишь отвернись – и меж твердью и раем
Растают все краски. Сгоревшие искры
Все падают вниз, ну а дым же в неблизкий
Небесный свой путь навсегда улетает,
Надеясь, что что-то он всё ж оставляет
Во душах людей, что и лампы, и свечи.
Но есть тут и те, кому все эти речи
Совсем бесполезны, ужасно напрасны.
Те люди глухие, и тем и опасны.
У них есть глаза, есть умы и есть уши,
Но только сердца не умеют их слушать.
И нет у них света, а только свеченье,
Убогое, в общем, по сути, явленье.
Такие ведь люди – всего лишь гнилушки.
Вокруг собрались там микробы и мушки.
И коли придётся вдруг с ними встречаться,
Захочется после подолгу плеваться…
Я знаю, что судит по-своему каждый,
А я для себя вот решила однажды,
Что лучше, чем лампой, свечою я буду.
И думаю также, что лучше салютом
Уж быть, чем убогой и грязной гнилушкой,
Сидят на которой микробы и мушки.
Раненый ангел
Я бегу со всех ног, все дороги презрев.
И слетел набекрень надо лбом моим нимб.
Я на крыльях когда-то под солнцем летел,
Но жестокими пулями наземь был сбит.
Мои крылья разорваны, перья торчат.
На лице моём кровь, а под сердцем дыра.
И я знаю, я слышу: они не молчат.
Они будут и снова, и снова стрелять.
И они меня точно сегодня убьют,
И поэтому выход – лишь только бежать.
А со мной уже вместе друзья не бегут:
Те решили оставить меня умирать.
И я, может быть, даже понять их могу.
Они участь мою не хотят разделять.
Я бегу, спотыкаясь, к обрыву бегу,
Я часы не умею сворачивать вспять.
И я прыгну с обрыва. Меня не держи…
Полечу со скалы я упавшей звездой.
Мне не важно, там рай или ад и дожди.
Ведь меня разорвут на земельке родной!
И я буду лететь среди туч и грозы,
Здесь погас уже свет, всё черней небеса.
Только долго я луч в своём сердце носил,
И сегодня светиться здесь буду я сам.
Всем назло! Я поспорил с чертями и тьмой.
Я лечу, протянув пальцы рук к облакам.
И я сам освещаю путь свой и чужой,
И останусь я другом земле и ветрам.
«Раненый ангел»
Ведь дороже свободы и света ничто
В мире этом не может огромном найтись.
И отправится в вечность великую тот,
Кто сумел до конца просто жить и светить.
Хранитель города
По улицам тихим идёт человек.
Он в старых ботинках и шляпе смешной.
Живёт тут как будто уже целый век,
Хотя и на вид, и в душе молодой.
Он в дождь забывает свой зонт захватить
И часто теряет перчатки зимой.
Животных бездомных он любит кормить,