Значит, ей это и ни к чему.
Подобную мысль он от себя отогнал, приближаясь к старенькому двухэтажному коттеджу в окружении яблоневых деревьев, только зацветающих.
Нагнувшись, Кирилл нашарил под третьей ступенькой крыльца ключ (без особой надежды его обнаружить… впрочем, замок был настолько прост, что его умеючи можно было вскрыть и шпилькой).
Уже открыв дверь, Кирилл услышал позади себя оклик:
– Эй, малой!
Он с замиранием сердца обернулся.
На него, чуть сощурившись, смотрел мужчина лет пятидесяти (или чуть больше), с брюшком, лысеющий, с лицом в красных прожилках и мясистым носом. Одет он был как типичный дачник и одновременно отставник – то бишь, в старые армейские штаны и армейскую вылинявшую рубаху.
– Ну че, – невозмутимо продолжал отставник, – Продала, значит, эта фифа банкирская халупу своего отца? Ну, ясно, – мужчина ухмыльнулся, продемонстрировав небезупречные зубы, – У ее муженька, небось, в Испании вилла, в Италии дворец… Умеют эти ворюги шиковать на народные денежки!
Кирилл мысленно перевел дыхание – значит, за вора его не приняли.
В свою очередь пожал плечами, решив идти "ва-банк".
– Да нет, – произнес он как можно небрежнее, – Как раз не продала. Меня просили сюда приехать, взглянуть, все ли в порядке…
Блекло-голубые глазенки дачника немедленно приобрели неприязненное выражение.
– А, так ты, значит, им прислуживаешь… Погоди, я ж тебя видел в прошлом году. Привозил ты сюда свою, – откровенно грязная ухмылка, – Хозяйку… Ну и как? Платят нормально? Цыганочку не заставляют плясать, а, цыганенок? – рожа отставника все больше краснела, – Как же, не помню, называют таких как ты, смазливеньких – жи… жо…
Кирилл сильнее стиснул челюсти. Он отнюдь не испытывал симпатии к таким, как г-н Зарецкий, но по его мнению, подобные "поборники социальной справедливости", реально способные лишь жрать водку да третировать домашних (и безусловно хаять родную державу), были не менее отвратительны. С каким удовольствием он впечатал бы свой кулак в широкую морду… однако, сдержался. И больше не обращая внимания на мужика (и так было ясно – после вчерашних возлияний он успел опохмелиться и теперь его тянуло "на подвиги"), вошел в дом.
…Там ничего не изменилось. Та же ветхая мебелишка (покрытая слоем пыли, конечно), тот же камин… и даже тот же запас поленьев рядом.