Ничего не ответив, Таро вновь принял лежачее положение, слегка уперевшись спиной на брошенный подле сундука меховой плащ извозчика, а затем, положив на лицо книгу, решил и дальше спать всю оставшуюся дорогу.
***
Прошло время, Джерум окончательно погрузился в сон и лишь бедуин пустыни бодрствовал и, тщательно рассматривая каждый клочочек пройденной земли, созерцал каждый километр минувшей зелёной пустоши. Длительное молчание разорвал Тирэль:
– Вы с ним с самого начала, не так ли, Соломон Раль'Араней?
Фарианин перестал зацикливаться на пейзажах, переведя свой взор на волшебника. В его глазах мелькала сильная тоска по дому. Куфия была практически полностью распущена и, несильно развиваясь ветром, едва держалась на голове конским шнуром. Платок полностью скрывал волосы.
– Даже раньше. – спокойным голосом ответил он
Его говор напоминал лёгкий в произношении, но сложный в написании фариос, что было странно. Ощущение, что он говорил на нордосе по своим правилам и не нарушал при этом грамматику языка потомков Перволюдей. Черты лица Соломона так же отдавали строгими, прям как у норда, линиями: нос прямой и без изгибов, но не длинный. Глаза больше фарианские, что не скажешь о северных скулах или менее строгих губах.
– Раньше? – удивился эльф, начав мысленно строить догадки. – Приходитесь другом его семьи?
– Не совсем. – окинув взглядом напарника и буквально убедившись, спит он или нет, ответил Раль'Араней. – Я всего лишь был знаком с его предками. Дальними и не очень. – уточнил фарианин. – Ныне же их осталось только Джерум, известный в тех округах под личиной „Грационалири“. Семья мертва. Может, мои потомки и знали их, я без понятия.
Услышанное вызвало замешательство, от которого Тирэль глубоко задумался. Разговор с ним уходил в неизвестное и непонятное магу направление. Собеседник либо темнил, либо говорил какими-то загадками и метафорами. Несколько секунд спустя Тир высказал своё предположение:
– Хм-м-м… Дальними… и не очень… – проморгавши, повторил он. – Я так понял, у вас есть дети? – счёл возможным волшебник. – Но почему вы называете их потомками?
– Дети, дети моих детей или их дети… – пробормотал Соло. – Я уже и сам запутался, кем мне приходится тот заблудший народ пустыни. Это не важно.
Вновь последовало недолгое молчание. Оглянув голубое, совершенно далёкое и безоблачное, спокойное небо, Раль'Араней заговорил вновь: