Каждые последние слова в речи он колоритно, но одновременно с этим и грозно, растягивал и глумительно улыбался, а голос его был чересчур груб.
– Но мне соро…
– А мне тогда триста сорок! – робко крикнул. – Работай молча и не смей приставать к моей команде…
– Но э…
– Иначе выкуплю тебя, бледный урод! Денег мне-е-е хватает!
Он убежал, то ли от страха, то ли от нежелания нажить на плечи проблем. Моряк в рваной рубахе, получив очередной подзатыльник, взял какую-то бочку и побежал к кораблю. Тирэль подошёл к смотрящему на своё громоздкое судно капитану. Услышав приближающиеся шаги, тот развернулся и посмотрел на низкого, по сравнению с ним, эльфа.
– А ты ещё что за черныш? – недовольно положив руки на пояс, рявкнул он. – Эльф, что ли, аль кань поганая?
Капитан фрегата был в возрасте около пятидесяти лет. Его голубые глаза бегали по остановившемуся подле него Тирельзару, он словно оценивал незнакомца, ловив в ответ аналогичное действие. Но лицо капитана было истинно нордское, – жёсткое и грозное. Как будто именно так, словно по его подобию, и должен выглядеть каждый представитель этого волевого народа. С возрастом успели появиться морщины, а светлая кожа стала заметно суше.
– Я волшебник, с Тау'Элунора.
Он снял капюшон.
– Да я уже понял. – не убирая руки, проговорил капитан. – Ну и чего тебе нужно, волшебник из славного Тау'Элунора? На желающего встать под мои суровые паруса ты явно не походишь.
«Неужели это действительно пираты?» – подумал Тир.
Меньше всего он хотел иметь дело именно с ними.
– Тирэльзар! – донёсся протяжный крик.
Капитан и волшебник посмотрели на звук. Это был подоспевший Соломон. Он, увидев обернувшегося эльфа, шустро спустился по ступеням лестницы и спешно направился к ним. Таро с бедуином, по неясным причинам, не было.
– Джерум там немного дебош устроил в лавке, сказал, чтобы мы ожидали его тут. – отчитался отдышавшийся фарианин.
– Якорь мне в зад! – почесав густую чёрную бороду, внезапно воскликнул яро шокированный норд.
Но это, в глубине души радостное восклицание, было скорее из-за неожиданности.
– Хо-хо-хо! Сулейман Маххумад ронад маль Фариан Раль'Араней! – подойдя к бедуину, продолжил он. – Собственной персоной! Здесь, в треклятом и прогнившем до дна смрадном Нилунаре! Как жизнь только умудрилась беспощадно закинуть тебя столь далеко?