Удивительно, но Найвара вдруг рассмеялась, а затем смущенно ойкнула и отвела глаза, в пальцах покручивая кончик рыжей косы.
– Боюсь, пока встает солнце, наш господин будет против окон, – пролепетала она.
– А мы только в башнях слуг их выдолбим, – заговорщически предложил Каян. – Туда-то Рафаэль нечасто ходит.
– Это как посмотреть, – загадочно отозвалась Найвара, и мы с Каяном вопросительно уставились на нее.
Рыжие волосы, светлые глаза, веснушки… Проклятие, я только сейчас заметила сходство Найвары с одной из девушек, которые ехали в карете с Рафаэлем.
– Моя сестра Сариэль, – приближенная Рафаэля, – подтвердила мою догадку Найвара. – Он часто заглядывает в ее покои на закате.
Приближенная.
Обычно людей, которые добровольно или за деньги дают вампирам свою кровь, называют кормильцами. И все в курсе, что кормильцы позволяют себя не только кусать…
Это отчаянные люди, которые надеются покорить вампиров своей красотой и преданностью, чтобы стать одними из них. Бессмертными, вечно молодыми.
Когда ты красив, юн и ничего не умеешь, эта дорога кажется не такой уж и плохой. Но когда ты имеешь хоть горстку образования или талант, которым способен заработать на пропитание, участь кормильца видится унизительной и грязной. Ведь вряд ли вампиры ограничиваются лишь кровью… Они берут все, что могут взять, меняя это на надежду на обращение.
Я встретилась взглядом с Каяном, и он качнул головой.
«Ничего не говори», – словно попросил он без слов.
Значит, Найвара не знает, что ее сестра торгует собой.
– Вы из этой провинции? Ты и твоя сестра? – осторожно спросила я.
Найвара качнула головой:
– Переехали, когда старый дом сгорел, а родители погибли в пожаре. Мне было восемь. Сестра искала работу, а я просто всюду таскалась с ней, пока нас не подобрал господин Карстро.
– И сколько ты уже здесь?
– Шесть лет.
Значит, Сариэль уже точно не дождется обращения. Она и вовсе скоро наскучит Рафаэлю и из кормилицы превратится в обычную служанку. А когда Найвара повзрослеет, возможно, станет заменой сестры.
Только если у нее не хватит ума заняться чем-то другим.
– Ты умеешь читать?
– Н-нет. Сариэль тоже не умеет.
Ни капли не удивлена, что Сариэль безграмотна. Красива, и только. Но прелестное личико, пышные волосы и точеная фигура – увядающий бутон. Что будет с Сариэль, когда ее молодость и зрелость утекут сквозь пальцы? И что станет с Найварой, когда возраст отпечатается и на ее лице?