Валанте все-таки поймал пальцами мой подбородок, когда заметил, что я снова кошусь на Рафаэля. Он повернул мое лицо на себя и приблизился так, чтобы могла видеть только его молодое лицо, которое за целые столетия ни на морщинку не изменилось.
– Я поддерживаю чистоту в замке, – ответила я, глядя в глаза, в которых не отражалось ни единой эмоции. – Мою полы, выбиваю пыль из ковров и гобеленов, протираю книжные полки…
Я даже договорить не успела, а Валанте уже отпустил мой подбородок и разразился таким заливистым смехом, что я испугалась. Что за внезапный приступ безумия? Я невольно отшатнулась, наблюдая за тем, как Валанте хохочет чуть ли не до слез и боли в животе. Когда же он успокоился, его лицо вмиг стало бесчувственным и пустым.
– Так и знал, что это отродье не упустит возможности отыграться за свое прошлое. – Валанте сложил руки за спину и подошел к Рафаэлю.
Стоя на коленях перед скалой-Валанте, тот выглядел… ничтожно. Вовсе не тот заносчивый и высокомерный вампир, который помыкает мной, указывает другим слугам и разъезжает в каретах с красотками.
На мгновение мне показалось, что Валанте схватит Рафаэля за волосы, чтобы прижать лицом к полу, но Карстро – настоящий Карстро, а не тот, что носит фамилию своего хозяина, – не дрогнул.
– Ты знала, что раньше это отродье участвовало в войне против драконорожденных? Знала, что его там пытали солнцем? Знала, что он ненавидит тебя за то, что в тебе есть кровь его мучителей?
– Н-нет, – обронила я.
Поверить в то, что Рафаэль сражался против драконорожденных, было легко. Но последние слова Валанте… Не стал бы никто в здравом уме выкупать девчонку для битья. Это ненормально. Бесчеловечно.
И пусть мне не нравится, что Рафаэль сделал из меня прислугу, я скорее поверю в его слова. Ему нужна была слуга, а я – идеальный вариант. Дешевая рабочая сила, которая не сможет уйти в ближайшие десять лет и будет вынуждена выполнять все поручения, лишь бы не попасть в немилость круга луны.
– Ты ведь просто отыгрываешься на девчонке, – теперь Валанте обращался уже к Рафаэлю. – Признайся, что нанял ее, чтобы потешить свое ничтожное эго!
И хоть кричал Валанте не на меня, внутри все равно все сжалось. Захотелось обхватить себя руками, сжаться в комок, уменьшиться до крошечной точки и исчезнуть из этого притворно гостеприимного зала. Даже запах еды – жареного мяса, печеной картошки и овощей – больше не вызывал ничего, кроме отвращения.